На трассе — непогода

Тогда Штольц выстрелил снова, он попал и понял это до того, как Ганс, пробежав еще шага три, стремительно переломился в поясе и ткнулся головой в снег. Штольц не побежал к нему, а так и остался стоять на дороге, сжимая пистолет; потом он увидел лица окруживших его людей, он не слышал их речи, хотя они что-то говорили; и снова перед ним возникла дорога, он сжимал руль и гнал машину так, как гнал когда-то на автомобильных гонках в Эйзенахе.

Таким запомнил этот путь Отто Штольц. Лиза помнила его иначе…

Прошел дождь, и в открытое окно доносило запах мокрой листвы, слышно было, как капало на асфальт с клена, ветви которого касались оконной рамы. Мы сидели с Елизаветой Захаровной за столом в кабинете начальника Сельхозстройпроекта, куда привела меня эта женщина из комнаты, заставленной кульманами, чтобы мы могли поговорить в тишине, и я слушал, время от времени разглядывая ее. Мне думалось, что она была красивой в молодости, высокая женщина со строгим лицом; во время нашей беседы она то и дело что-либо перебирала крупными, сильными пальцами — то карандаши, то листочки бумаги. Когда я узнал, что Лиза — Елизавета Захаровна Гитович — живет в Минске, работает инженером-проектировщиком, то я помчался к ней на работу — так не терпелось мне услышать от нее все, что она знает. Вернувшись в гостиницу, я сразу же записал ее рассказ и привожу его, опуская только то, о чем уже сказано ранее.