На траверзе — Дакар

Лов шел с полным успехом, гора рыбы на палубе росла, но внезапно тунцы исчезли. Только что они бесновались и неистовствовали рядом и вдруг словно растворились в воде. Причина их бегства быстро выяснилась. На поверхности воды появился длинный широкий плавник, который казался почти черным. Под плавником вырисовывалась громадная темно-фиолетовая туша с острым носом. Это был парусник (Histlophorus gladius) — близкий родственник меч-рыбы, отличающийся от нее огромным спинным плавником и меньшим развитием меча (см. рис. на стр. 29). Рыба достигает в длину нескольких метров. Она встречается во всех тропических морях. Наш парусник имел в длину метра два с половиной — три.

— Скорее бросайте в воду сардину! — крикнул кто-то. Приманка пригоршнями полетела за борт. Володя тем временем быстро спустил вниз капроновый трос с наживкой. Парусник, не торопясь, с какой-то устрашающей грациозностью плавал у самой кормы и пожирал сардину. При этом его тонкий меч высовывался из воды. Вдруг случилось то, чего мы все так страстно желали: громадная рыба схватила наживку. На палубе поднялась невообразимая суматоха, все отчаянно жестикулировали и старались перекричать друг друга. За тонкий (для такой гигантской рыбы) конец уцепилось несколько человек. Они дружно потянули парусника из воды. Вот над водой показалась громадная голова, затем туловище рыбы и, наконец, хвост. Парусник с яростью бился о борт, делая отчаянные попытки освободиться. Еще мгновение — и… леска не выдержала тяжести висевшей на ней туши. Парусник шлепнулся в воду, взметнув фонтан брызг.

Впрочем, сорвавшийся с лески парусник оказался не из трусливого десятка. Уже при следующей выборке трала он опять появился возле кормы «Успенского». Мы узнали его по свежей рапе на рыле, нанесенной крючком. Видимо, он не возражал против встречи с любым из нас — только не на палубе судна, а в воде: на наживку парусник больше внимания не обращал.

Итак, у слипа «Успенского» завязался довольно сложный клубок противоречий. Мы поднимали из воды сардину, на которую набрасывались тунцы. Тунцов гонял парусник. Мы не имели ничего против того, чтобы парусник очутился на палубе «Успенского». Парусник же поджидал нас в воде.

В этот день мы наблюдали еще одну трагедию, но разыгралась она не за кормой, а перед носом судна. Корабль лежал в дрейфе (происходила выборка трала), когда из воды, как бывало часто и раньше, вылетела стайка летучих рыб. Но на этот раз вслед за ними выскочило несколько золотистых, еще не виданных нами, больших рыб. Делая крупные и быстрые скачки, они не отставали от летучих рыб, и когда те, обессилев, опустились в воду, наступила быстрая развязка.

Летучие рыбы, казалось бы неуязвимые для всех обитающих в воде хищников, оказались беспомощными перед лицом этого стремительного врага.

_{Золотая маркель}

Перед нами были золотые макрели (Coryphaena hippurus), или, как их еще называют за способность к скачкам на поверхности воды, рыбы-дельфины. Это крупная рыба, достигающая в длину одного метра и веса 15–20 килограммов. У нее длинный спинной плавник, который тянется почти от затылка до хвостового плавника. Золотая маркель — один из самых прожорливых хищников, населяющих океан. Встречается она повсеместно. У нее удивительно вкусное мясо, поэтому ее очень охотно ловят мореплаватели. Золотые макрели были излюбленной пищей Хейердала и его спутников во время плавания на «Кон-Тики».

Мне удалось хорошо рассмотреть двух крупных золотых макрелей, в течение часа плывших у борта «Успенского», в то время как корабль шел с тралом. Тело рыбы прекрасного золотистого цвета с синим металлическим блеском. Грудные же плавники окрашены в удивительный синевато-зеленый цвет. В ярко-синей воде океана они казались жар-птицами, прилетевшими из сказочной страны.

Когда «Успенский» остановился для выборки трала, одну из макрелей удалось поймать на крючок. Вытащенная на палубу, она быстро завертелась на своем узком спинном гребне. После того как макрель затихла, цвет ее буквально на глазах стал изменяться. Сначала рыба стала серебристой, затем темно-серой. Вместе с жизнью золотую макрель покинула красота.

30 июля. Наступил третий день промысла. Как и два предыдущих, он начался для нас напряженным трудом, но мы уже втянулись в работу и чувствовали себя в новой обстановке превосходно.