На Запад!

– Апа, вам осталось совсем немного потерпеть, сейчас мы отведем вас и всех остальных в ладью, где вы будете в безопасности.

Изерге, как видно, слышавший разговор, криво усмехнулся.

– Обмен состоялся, и я сдержал свое слово о передаче людей, а вот вся остальное уже за тобой, русский. До скорой встречи! – и, развернувшись, он поспешил к своим лодкам.

– Не нравится мне все это, – покачал головой Петр. – Что-то темнят лесовины, говорили так, как будто они камень за пазухой держат.

– Поглядим, – буркнул Лютень, срезая путы на руках у маленького пленника. – Ладно, ты, Петро, давай отмашку, пусть караван сюда подходит.

* * *

– Ставим суда, как и обговаривали вчера, длинным клином! – крикнул с подходящей самой первой ладьи Зосим. – Я на своей с двумя муромскими у самого острия его буду. У вас гребцов и воинов на борту побольше, так что, как и задумали, вы, Лютень, идете по бокам, и буде вдруг какое нападение, то отбиваете его. Гуннар на своих кноррах встал в хвосте, там тоже непростое место. Могут попытаться и отбить задних.

Два с половиной десятка ладей, распустив паруса, медленно шли против течения. Ветерок был боковой, и кормчим приходилось сильно стараться, чтобы держаться в общем строю. Да еще нужно было умудриться его поймать. Не раз уже отдельные ладьи выкатывались в сторону, и Зосиме приходилось чуть сбавлять ход, чтобы они опять могли занять свое место. Спасение всего каравана было сейчас в том, чтобы идти тесным порядком, помогая отбиваться от нападения соседям, ибо и они вот так же прикрывали сейчас и тебя. Уже третий час вокруг всего отряда купеческих судов кружило около сотни больших и малых лодок черемисов. На открытое нападение они пока что не решались, словно бы настырная стая волков, выискивая уязвимое место в стаде.

Одна из ладей, идущих в центре строя, при обходе островка неудачно сманеврировала и вышла шагов на сто влево. К ней тут же метнулось с дюжину малых лодок с пятью гребцами в каждой, и туда же выгребало еще три больших челна, где народу сидело гораздо больше.

– Фроуд, курс влево! – крикнул Молчан. – Обходи это корыто бортом! Братцы, нашего кормчего прикройте!

– Лучникам и самострельщикам к бою! – скомандовал Лютень. – Трое со щитами к Треске, закройте его плотно, чтобы стрелой не зацепило!

Обогнув купеческое судно, андреевская ладья прошла на полном ходу от нее буквально в трех шагах. На борт купца уже лезло пятеро с подошедших однодревок черемисов. Раздался громкий треск. Одну из лодок ладья ударом своего крепкого бруса носовой части разломала и потом подмяла под себя. А две другие под истошный вой и крик черемисов перевернула и откинула в сторону.

– Бей! – раздалась громкая команда, и защелкали тетивы луков и самострелов. В ответ из лодок лесовинов в русских полетели стрелы. Но команды черемисов были внизу, и русские, прикрытые высокими и крепкими бортами, могли их выбивать на выбор.

– Правее, держи правее, тюлень ты снулый! – выругался Фроуд, грозя кулаком кормчему с купеческой ладьи.

Тот бледный стоял на своем месте и, навалившись всем телом на рулевое весло, закивал. Его ладья медленно уходила к своему месту в строю. Стрела свистнула у самого уха Трески и срезала край его войлочной шапки.

– Теснее! – рявкнул молодой дружинный и приподнял свой длинный щит пешца. – А ты, дядька, рот не разевай, вишь, как лесовины стрелами ловко сыплют!

Словно в подтверждение этих слов, в его щит ударила одна, а затем впилась и вторая стрела.

Воята, перезарядив свой самострел раньше друзей, выбрал момент и выглянул в прогал между двумя щитами. Вот она, хорошая цель! Держась шагах в ста позади от малых лодок, на носу крупного челна стоял воин в черном плаще и что-то кричал. Наведя на него самострел, Воята плавно выжал спусковой крючок. Стальные его плечи резко распрямились, и упругая витая многожильная тетива послала тяжелый болт к своей цели. Воин в плаще резко дернулся и свалился в воду.

– Хорошо, вот и раки скажут спасибо, – пробормотал стрелок. Резкая боль резанула ему щеку, и он отдернул голову.

«Щелк, щелк!» – с боков ударили из самострелов перезарядившиеся Переяслав с Устимом.

– Ты чего это, Воятка, никак ранен?! – начавший накручивать рычаг взвода своего речника Устим бросился к другу.

– Пустое, кожу только стрелой срезало, – отмахнулся тот и стряхнул кровь на палубу. – Стреляй, Устим, только осторожнее, долго не заглядывайся, как вон я! Погодь маненько, сейчас оботрусь и тоже к вам подойду.

Потеряв людей и три лодки в неудачном нападении, черемисы с левой стороны каравана оттянулись назад, приглядываясь к кноррам шведов. В этот день они еще пару раз было наскакивали, но боковые дозоры андреевцев работали слаженно, и уже под вечер лодки лесовинов нырнули в прибрежную тень и пропали из вида.

– Все, что ли, на сегодня? – вздохнул Воята. – Вот ведь денек суматошный, и сколько же еще таких впереди?

– Да вся жизнь такая, – усмехнулся Лютень. – Пока ты молодой и рука меч держит, не жди покоя. Повезло тебе сегодня, Воята, на два пальца влево стрела ударила бы – и кашу жевать бы не смог.