На заработках

Къ обду у женщинъ явился котелокъ, ведро b ложки, которые Анфиса купила въ лавк на деревн. Женщины любовались на свое новое хозяйство и говорили:

— Ежели такъ дло пойдетъ, то можно будетъ и пятокъ чайныхъ чашечекъ купить. Чайкомъ-то ужъ куда какъ хорошо побаловаться назябнувшись-то. А чай можно варить пока и безъ чайника, въ котелк. Котелокъ есть — вотъ и заваримъ.

LVII

Наконецъ на Фоминой недл насталъ такой день, когда въ рукахъ Арины очутилось заработанныхъ денегъ три рубля и двадцать копекъ. Радости ея не было границъ.

Она подпрыгивала, пла псни, толкнула въ бокъ Аграфену, какъ-бы вызывая ее тоже на веселье, и даже подбоченилась и, притоптывая ногами, проплясала передъ ней казачка. Дло въ томъ, что наконецъ-то она могла послать два рубля въ деревню. Деньги она получила отъ Анфисы, вдающей расчеты съ прикащикомъ и коммиссіонеромъ, передъ ужиномъ, а посл ужина тотчасъ-же бросилась къ Андрею просить написать ей письмо.

Андрея Арина застала сидящимъ на берегу на чурк передъ удочками и ловящимъ рыбу. Андрей покуривалъ трубку и слдилъ за поплавками. Товарищъ его кололъ дрова. Сзади Андрея, какъ водится, медленнымъ огнемъ горлъ костеръ.

— Я къ теб, Андрей Никифорычъ… — начала она. — Мы деньги сейчасъ получили. Надо послать въ деревню. Ты общался написать письмо. Вотъ я и пришла. Напиши.

— Сейчасъ-то? Какъ-же я теб напишу сейчасъ письмо, коли у меня ни бумаги, ни чернилъ, ни пера? — отвчалъ Андрей. Вдь это все нужно у прикащика попросить. Завтра — изволь!

— Завтра, Андрей Никифорычъ, недосужно. Завтра мы будемъ работать.

— Ну, вечеромъ, посл работы.

— Охъ, Андрей! Завтра-то въ обдъ мн хочется письмо на почту снести. Очень ужъ тамъ въ деревн деньги-то нужны. Нельзя-ли какъ-нибудь сегодня написать?

— Чудная ты, право. Теб толкомъ говорятъ, что припасовъ для письма нтъ, — сказалъ Андрей. — Правда, карандашъ есть.

— Такъ ты карандашомъ. Тамъ разберутъ.

— А на чемъ писать то? Бумаги нтъ.

— За бумагой я сейчасъ въ лавочку на деревню сбгаю. Далеко-ли тутъ!

— Да ты смотри: вдь ужъ темно. какъ я буду въ потьмахъ письмо писать!

— А мы костеръ распалимъ, Андрей Никифорычъ, положимъ около костра дощечку взамсто стола — вотъ ты и напишешь.

— Вотъ чудная, такъ чудная! Приспичило ей письмо — и вынь да положь сейчасъ, покачалъ головой Андрей.

— Напиши, Андрей Никифорычъ. Я теб сама заслужу. Надо теб обстираться — давай рубаху и порты или тамъ полотенца и подвертки, все въ лучшемъ вид выстираю.

— Вотъ неотвязчивая-то! Загорлось ей, сказалъ Андрей, подумалъ и прибавилъ:- Ну, ладно, бги за бумагой въ лавочку. Только, братъ, я не изъ корысти, не ради стирки, а просто такъ, за милую душу.

Онъ помолчалъ и произнесъ, понизивъ голосъ:

— Очень ужъ ты мн, двка, понравилась — вотъ изъ-за чего. Давай руку.

Арина зардлась, какъ маковъ цвтъ, при этихъ словахъ.

— Зачмъ руку? спросила она, пряча руки. за спину.

— Давай, давай. Попридержаться хочу.

Арина протянула руку. Андрей схватилъ Арину за руку, другой рукой погладилъ по рук, любовно посмотрлъ Арин въ глаза, потрепалъ ее по плечу и опять сказалъ:

— Ладная двка. Ну, бги за бумагой. Да и конвертъ купи. На конверт теб завтра на почт чернилами напишу. Въ обдъ вмст на почту сходимъ.

Арина вырвала отъ Андрея руку и побжала за бумагой. Черезъ полчаса, она вся запыхавшаяся явилась съ бумагой и конвертомъ. Андрей уже все приготовилъ для письма: разжегъ костеръ, положилъ около него на дрова доску и, устроивъ нчто въ род стола, сидлъ и мусолилъ огрызокъ карандаша.

— Ну, садись рядышкомъ и говори что писать, сказалъ ей Андрей, усаживаясь на корточки передъ доской и показывая Арин на мсто около себя.

— Да ужъ теб лучше знать что писать, ты грамотй, отвчала Арина, подсаживаясь къ Андрею и подбирая подъ себя ноги.

Андрей положилъ листъ бумаги на доску и опять помусолилъ карандашъ.

— Отца-то твоего Гаврилой Матвевымъ звать, сказалъ онъ. — Ну, а мать какъ?..

— Мать Анна Савишна, отвчала Арина.

Карандашъ заходилъ по бумаг. Черезъ минуту Андрей прочелъ:

— «Любезнымъ родителямъ нашимъ, батюшк Гаврил Матвичу и матушк Анн Савишн отъ дочери вашей Арины Гавриловны земной поклонъ отъ неба и до земли и прошу вашего родительскаго благословенія»… Ну, что еще?

— «Посылаю два рубля денегъ. Простите на малости»… подсказала Арина. — Ну, а потомъ надо написать, что вотъ работаю на Тосн, на пилк дровъ.

Андрей написалъ и прочелъ:

— Ладно? спросилъ онъ.

— Конечно-же ладно, отвчала Арина. — А только надо прибавить, что была безработица, когда пріхали въ Питеръ, оттого и денегъ мало шлю.

— «А что мало денегъ вамъ шлю, родители, то это изъ-за безработицы, а потому извините. Напредки пришлю больше, потому что теперь проявилась заработка лучше»… читалъ Андрей написанное и опять спросилъ:- ну, а еще что?

— Теперь надо про Акулину… вздохнула Арина. — То-то поплачутъ ейные домашніе-то, когда скажутъ имъ, что умерла, царство ей небесное!

Андрей подумалъ, заводилъ карандашомъ и опять прочелъ:

— «А Акулина померла въ больниц и вы объ этомъ увдомите ейныхъ родныхъ».