Nabat_1

— Я предупреждал! Я ничего не накликал! Я предсказал беду! — дрожа, кричал Хироси. —- Я ученый. Это ваша бес­печность!

Спасатель как-то обмяк, и Хироси увидел крупные слезы в его глазах. Когда сержант заговорил вновь, это был уже другой человек.

— Весь северо-восток Хонсю поглотило море. В юго-запад- ной части большие разрушения. После Токио пришел черед Осака и Киото, Кобэ в мгновение накрыло прибрежной возвы­шенностью. Нигде нет электричества, пожары, не работает те­лефонная связь, нет воды, изуродованы все дороги...

Куда же мы летим? таким же пустым голосом сиро сил Хироси.

На военно-воздушную базу Фурукава. Там пока обо­шлось... — сказал сержант и сел в кресло, забыв о Хироси.

Присел и Хироси, огляделся. Он сразу опытным глазом оценил высокочувствительные сейсмические приборы в ра­бочем блоке салона. Картина происходящего внизу фикси­ровалась в мельчайших подробностях. Новые подвижки намечались на севере Хонсю, красные огоньки сейсмоулови- телей вспыхивали на схематической карте, похожие на пал в степи. Получалось, с севера Японию методично пожирал дьявол.

«Господи, помоги!» — вспомнил Хироси свою принад­лежность к христианам, от которых отказался в день свадь­бы. Он вспомнил о могущественном Саваофе от испуга...

Тогда явился монах. Сказал, что пришел из далекого Ти­бета и несет ему страшное известие: Хироси Тамура — от­ступник от веры предков, его отступничество несет Японии страшную беду. Хироси не дал себя запугать:

— Подтверди, что ты посланник неба.

Криво обнажив зубы, без слов монах выставил ладонь. На внутренней стороне Хироси увидел наколотый красной тушью значок, похожий отдаленно на иероглиф «день».

— Почему именно я повинен в этом? Мало ли христиан в Японии?

— Ты не имел права, боги даровали тебе великий дар пред­упреждать о несчастьях. Теперь тебе не будет веры, тебя бу­дут обвинять в них, — бросил монах и немедленно ушел прочь.

«Господи, единственный! Прости меня, хотя я ни в чем не виноват! Клянусь остаток жизни посвятить спасению моих сограждан!» — шептали его губы. Сейчас, как никогда, он верил в Бога.

Вспыхивали огоньки на карте, вертолет летел своим кур­сом. Слегка покачивало. От незнания своей вины Хироси было горько на душе. «Плохо быть умным», — подумал он отрешенно.

Какая-то деталь насторожила его, когда он перебирал в памяти свои расчеты: цифры выпирали настойчиво, склады­ваясь в непонятную закономерность, еще и цвета радуги о чем-то подсказывали, сбивая: красный-оранжевый-желтый- зеленый-голубой-синий-фиолетовый.. . По опыту он знал: если какой-то фактор заявляет о себе настойчиво в его мозгу, зна­чит, неспроста.

— Какое сегодня число? — спросил он, оставаясь во влас­ти размышлений.

— Двадцать первое августа.

— Как двадцать первое? — переспросил Хироси. Он хо­рошо помнил, что брал билет на экспресс «Хикари», кото­рый прибывал в Сэндай двадцатого.

— Так двадцать первое, — ответил немногословный сер­жант, занятый своими делами.

«Выходит, я боролся со стихией целые сутки и в беспа­мятстве?» — стучало в голове. Хироси схватился за виски.

«...И видел я Ангела... В руке у него была книжка раскры­тая, и поставил он правую ногу на море, а левую на землю. И воскликнул он громким голосом, как рыкает лев».

Апокалипсис. Он знал его наизусть.

«...И когда он воскликнул, тогда семь громов проговори­ли голосами своими».

Семь громов, семь цветов радуги...

Хироси потер виски с силой. Разгадка где-то рядом...

«...где сидит фазан».

Где сидит фазан?

«...И когда семь громов проговорили голосами своими, я хотел было писать; но услышал голос с неба, говорящий мне: скрой, что говорили семь громов, и не пиши сего».

«Каждый охотник желает знать, где сидит фазан».

Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Спектр...

«...И сказал мне Ангел: тебе надлежит опять пророчество­вать о народах и племенах и языках и царях многих».

— Дайте мне, если можно, калькулятор, — попросил Хи­роси.

— Что? — не понял сержант.

— Калькулятор! — крикнул Хироси. — Я нашел!

По лицу Хироси сержант догадался, что ученый на пороге нового открытия, которое может спасти Японию. Он живо поднялся со своего кресла у монитора компьютера и сказал Хироси:

— Садитесь сюда, пожалуйста.

Хироси привычно защелкал клавишами, быстро восста­навливая в памяти свои расчеты. Экран монитора густо за­полнился цифрами. Хироси интуитивно выбирал нужные из колонок и, как в компьютерной игре с лабиринтами, дальше и дальше пробирался подземными коридорами, навстречу тайне, навстречу новой опасности.

Глубоко вздохнув, он нажал клавишу результата, и на эк­ране высветилась надпись: «Карта ЗЕТ. Причина катастро­фы в критической зоне «Я» в искажении модуляции в полярном пространстве этого радиуса. Эффект отражения. «Китайский синдром».

Хироси отпрянул от монитора с ужасом. Из кабинки пи­лота возвращался сержант, и он поспешно стер информацию.