Над пропастью

– Ты не первый говоришь мне об этом. В конце концов, я ведь не один. Павел дает мне деньги, ну и, разумеется, будет всячески поддерживать. Вот Маша, моя верная помощница, работала в коммерческих структурах с самого их появления; можно сказать, ветеран капиталистического труда. Не смотри, что она молодая. Наконец, ты — опытный руководитель-производственник, давно лишившийся социалистической невинности. Единственное, мне бы не хотелось проверять на тебе поговорку о том, что где начинаются деньги, там кончается дружба. Маша говорит, что, конечно, проще нанять чужих — их не так стыдно эксплуатировать. Мол, все так и поступают. Но на главные должности все-таки ставят своих, которым доверяют. Предложи, говорит, ему хороший оклад, а еще лучше — процент от выполненных работ, и вот увидишь — он не обидится. Не обидишься?

Лыков с интересом посмотрел на Машу: она сидела красная, и все же по ее лицу видно было, что трепка Ивану не грозит,— и Антон впервые за этот вечер позавидовал ему.

– Процент? — переспросил он, задумчиво поглаживая окладистую русую бородку, делающую его похожим на геолога-романтика из старых фильмов.

– Процент — в смысле часть, а сколько должно быть этих процентов: два, три, пять,— я не знаю, скорее всего нисколько, потому что строительства в чистом виде, наверное, не будет — слишком это долгая история. Проще арендовать или выкупить готовое производственное здание или пару зданий, что-то, может быть, перепланировать, перестроить. Этим ты и займешься: составишь список всех мало-мальски пригодных строений площадью не менее пяти тысяч квадратных метров, сдающихся в аренду или выставляющихся на торги, потом вместе будем выбирать. А я займусь спецификацией оборудования. Потом ты подыщешь проектную контору соответствующего профиля, и мы заключим договор на проектирование завода с привязкой его к существующему зданию.

– А если не найдется подходящего здания? — спросил Антон, исподволь начиная вникать в суть дела.

– Тогда придется строить самим. Тебе, как профессиональному строителю, это конечно же было бы на руку. Но мне бы этого не хотелось: лишние деньги, а главное, время... В общем, работа организационная, как ее измерять — я не знаю. Давай исходить из твоей теперешней зарплаты. Сколько ты получаешь?

– Два с половиной миллиона,— ответила Алина за мужа.

– Меньше,— поправил тот,— столько я получил всего один раз. В среднем в месяц у меня выходит где-то два миллиона «деревянных».

– Или триста пятьдесят долларов,— сосчитал в уме Иван. — Я буду платить тебе пятьсот.

– Мало,— как бы сама себе заметила Маша, посмотрела на Ивана и пояснила: — Все-таки это твой заместитель — твоя правая рука.

– Да, наверное, ты будешь самым низкооплачиваемым вице-президентом,— согласился Иван. — В Москве, я слышал, обыкновенные прорабы получают до тысячи долларов в месяц. Я такой суммы предложить не могу даже тебе. Пока. Потому что деньги взяты в кредит, который мне еще предстоит возвращать.

– Это твои проблемы,— тихо возразила Маша,— и они никого не волнуют. Твои сотрудники не обязаны входить в твое положение, наоборот — это ты должен входить в их положение, если хочешь, чтобы они держались за место.

Первым желанием Морозова было — начать спорить. Но, дослушав до конца, он, похоже, задумался над ее словами.

– Жаль, что не Маша руководит делами,— посетовал Антон, испытывающий все больший интерес к рассудительной не по годам Ивановой подружке. — Такой шеф меня бы больше устроил!

– Я соглашалась возглавить фирму,— со снисходительной улыбкой ответила Маша, понимая, что слова ее покажутся кокетством,— но Ваня не захотел подвергать меня риску, потому что в отечественном списке опасных профессий «руководитель предприятия» занимает не последнее место.

– Да-а... — нахмурился Антон. — Уж лучше встать на лопату, чем стать мишенью!

– Ни с того ни с сего никто мишенью не становится,— вмешался Морозов, видя, что и Алину начинают одолевать сомнения,— и это больше касается меня, чем вас. Покровитель (или, как сейчас говорят, «крыша») у меня есть; конкурировать будем только с зарубежными фирмами. Дела будем вести честно или не будем вести вообще. Просто надо соблюдать элементарную осторожность, быть разборчивым в связях и поменьше трепаться.

– То-то тебя не было видно столько времени,— усмехнулся Антон, развалясь в кресле и выставив острые коленки. — Сидел, наверное, в своей богатой норе и дрожал, как премудрый пискарь. Не беспокоят вас здесь? — полюбопытствовал он, обращаясь к хозяйке.

– Наоборот, здесь очень тихо: ни тебе соседей над головой или за стеной, ни вечно гудящих машин под окнами,— с притворной наивностью ответила Маша; когда-то она вот так же укрощала своего Ваню, но если в него она была влюблена уже тогда, то его дерзкому другу повезло меньше... — Соседи по улице в основном пенсионеры, живут мирно, не скандалят, гадостей друг другу не делают. Мы к ним относимся с уважением, и они с нами вежливы. Если им что-то и не нравится в нас, то они воспитанно помалкивают об этом.