Над пропастью во ржи

I've lived in New York all my life, and I know Central Park like the back of my hand, because I used to roller-skate there all the time and ride my bike when I was a kid, but I had the most terrific trouble finding that lagoon that night.	Всю жизнь я прожил в Нью-Йорке и знаю Центральный парк как свои пять пальцев - с самого детства я там и на роликах катался, и на велосипеде, - и все-таки я никак не мог найти этот самый прудик.
I knew right where it was--it was right near Central Park South and all--but I still couldn't find it.	Я отлично знал, что он у Южного выхода, а найти не мог.
I must've been drunker than I thought.	Наверно, я был пьянее, чем казалось.
I kept walking and walking, and it kept getting darker and darker and spookier and spookier.	Я шел, становилось все темнее и темнее, все страшнее и страшнее.
I didn't see one person the whole time I was in the park. I'm just as glad. I probably would've jumped about a mile if I had.	Ни одного человека не встретил - и слава богу, наверно, я бы подскочил от страха, если б кто-нибудь попался навстречу.
Then, finally, I found it.	Наконец пруд отыскался.
What it was, it was partly frozen and partly not frozen.	Он наполовину замерз, а наполовину нет.
But I didn't see any ducks around.	Но никаких уток там не было.
I walked all around the whole damn lake--I damn near fell in once, in fact--but I didn't see a single duck.	Я обошел весь пруд, раз я даже чуть в него не упал, но ни одной-единственной утки не видел.
I thought maybe if there were any around, they might be asleep or something near the edge of the water, near the grass and all.	Я подумал было, что они, может быть, спят на берегу, в кустах, если они вообще тут есть.
That's how I nearly fell in. But I couldn't find any.	Вот тут я чуть и не свалился в воду, но никаких уток не нашел.
Finally I sat down on this bench, where it wasn't so goddam dark.	Наконец я сел на скамейку, где было не так темно.
Boy, I was still shivering like a bastard, and the back of my hair, even though I had my hunting hat on, was sort of full of little hunks of ice.	Трясло меня как проклятого, а волосы на затылке превратились в мелкие сосульки, хотя на мне была охотничья шапка.
That worried me.	Я испугался.
I thought probably I'd get pneumonia and die.	А вдруг у меня начнется воспаление легких и я умру?
I started picturing millions of jerks coming to my funeral and all.	Я представил себе, как миллион притворщиков явится на мои похороны.
My grandfather from Detroit, that keeps calling out the numbers of the streets when you ride on a goddam bus with him, and my aunts--I have about fifty aunts--and all my lousy cousins.	И дед приедет из Детройта - он всегда выкрикивает названия улиц, когда с ним едешь в автобусе, - и тетки сбегутся - у меня одних теток штук пятьдесят, - и все эти мои двоюродные подонки.
What a mob'd be there.	Толпища, ничего не скажешь.
They all came when Allie died, the whole goddam stupid bunch of them.	Они все прискакали, когда Алли умер, вся их свора.