Над тёмными водами (СИ)

Отбросив лопату в сторону, Кику тяжело вздохнул. Всеми своими действиями он лишь отвлекал себя от накатившего отчаяния, как смертник, безнадёжно переводящий часы в камере назад. Смотрящий пустым взглядом на циферблат и часовую стрелку, что идёт задним ходом, вслушиваясь, как часы захлёбываются тиканьем, механическими движениями отматывая время, заведомо зная, что это бесполезно. Точно так же делал и Кику: закапывал Кано дрожащими и ослабевшими руками, вслушиваясь в характерный звук, с которым лопата вонзается в землю, стук дождя по зонтику, звон ручейков, текущих подле ног. Только вчера он радостно улыбался, поглаживая Кано по пушистой спине, а сейчас вытирает рукавом лицо, пытаясь не плакать. Германия осторожно коснулся предплечья Японии, привлекая его внимание. Вопросительно хмыкнув, Хонда взял две протянутые ветки и Людвиг выудил из кармана катушку с красной ниткой. Сразу уловив суть намёка, Кику связал ниткой две ветки так, чтоб они образовали небольшой крест и кое-как оставил в земле над импровизированной могилой, очень похожей на могилу маленького ребёнка. Если уж задуматься, то Кано как раз и был маленьким ребёнком — светлым и чистым, невинным и милым, радующим глаз.

— Пойдём домой, — Германия мягко взялся за предплечье Японии, чтоб вести его, но Кику поспешно вырвался и отстранился. Людвиг вопросительно посмотрел на Хонду, но руки убрал, после чего слабо кивнул Японии, приказывая следовать за ним, и пошёл куда-то вперёд. Кику ничего не осталось, кроме как пойти следом, но держась на расстоянии двух шагов. Шли они молча, каждый отвлечённый своими мыслями. Даже вернувшись домой, они тихо разошлись по комнатам, даже ни разу не встретившись взглядами.

Япония устало забрался на кровать, уткнувшись лицом в подушку и закрыл глаза. Горячие солёные слёзы пеленой укрывали взор, когда он насилу повернул голову, потому что было тяжело дышать в подушку. Он запустил пальцы в волосы, размазывая слёзы по лицу, чувствуя, как невыносимая дрожь вновь вернулась, вместе с леденящим холодом. Сдавленно всхлипнув, он свернулся калачиком, уставившись взглядом в стену. Не хотелось спать, но Япония был таким уставшим, что выспаться сейчас было для него жизненно необходимым. Опустив веки, он почувствовал, как болезненно жгут покрасневшие от слёз глаза. Шумел ветер, шептал что-то неразборчивое, стуча в окно ветвями деревьев. Голова болела, кровь стучала в ушах, сердце тяжело сдавило, нос заложило, что ни вдохнуть, ни выдохнуть. В придачу ко всему этому ещё и руки изнеможённо ныли. Закрыв глаза, Кику едва заставил себя уснуть, лишь для того, чтоб завтра чувствовать себя не так плохо.

***