Надежда (Сергеевна)

Когда Надежда немного успокоилась и пришла в себя, Рой вывел ее «на прогулку». Почти вся бригада шла по пятам — только Блук и старый Таммо остались возле платформ договариваться с оптовиками, заключать договора купли-продажи и смотреть по сторонам. Оттеснить не могли только Роя, но за другую руку женщины подержаться хотелось всем.

Рой по очереди обошел всех соседей, с каждым переговорив по поводу последних новостей и, скорее всего, чтобы похвастаться Надеждой. В некоторых бригадах ее встретили, как иноземную диковинку — там, где еще не обзавелись своими женщинами. В аренду сдать не просили, но пожирали глазами. А когда Рой как бы мимоходом бросил, что Надежда сама пристрелила двух дикарей, она вмиг стала героиней дня. Тут уже за нею стали ходить по пятам и наперебой спрашивали, как она это сделала.

Обойдя все торговые точки соседей, Рой повел ее к приезжим торгашам, которые нарочно приехали на ярмарку, привезя всякую мелочь из столицы, а также ремесленников, которые весь месяц трудились, чтобы пошить сапоги и куртки, выделать кожу для ремней, склепать самострелы и изготовить кое-какие хозяйственные мелочи от посуды до запчастей. Все это менялось на шкурки, мясо, плоды, ягоды и коренья, а также поделочные камни и перловицы — все, что можно найти в лесу.

К удивлению Надежды, Рой купил ей бусы. Ну, как купил… обменял на полосатую шкурку какого-то зверька. Имя его женщине называли, но она сразу забыла. В другой палатке ей за полмешка каких-то сухих корешков сторговали вполне приличные сапожки. В третьей — гребешок. В четвертой сделали на весну заказ на ткани. Кроме него, к ней то и дело подходили другие колонисты. И при этом один, то другой протягивал ей какую-нибудь безделушку. В конце концов, у нее не хватало рук, чтобы все это нести.

— Я не понимаю, — она не верила своим глазам, — почему это? Что я такого сделала? Я какая-то особенная?

— Ты — женщина, — весомо выговорил Рой, а Шоррен добавил громким шепотом:

— И женщина, которая первой пристрелила дикаря.

— Но разве это подвиг? Я просто…

Она просто так сильно испугалась, что больше ни о чем не думала. Только защищалась.

— Ты просто ничего не понимаешь, — отрезал Рой. И отказался давать объяснения — мол, какой смысл в речах?

Бригада ходила по ярмарке почти три часа. Мужчины время от времени отставали, интересуясь выставленными на самодельных прилавках вещами, но потом догоняли группу, торопливо докладывая бригадиру о совершенных сделках. Надежда помалкивала.

— Устала? — Рой, наконец, заметил ее состояние. — Поедим — и домой.

— Нет, еще рано, — она обернулась на площадь, по которой туда-сюда прогуливались люди. Среди них было много обитателей форта — эти люди в основном толпились у палаток приезжих, жадно расспрашивая о новостях.

— Пираты? — воскликнула одна из женщин. — Это правда? Они чуть было не сели в столице?

— Правда. Их отогнали мезонными ракетами. Мы наблюдали воздушный бой в записи со спутника, — важно кивал торговец. — И ужасно боялись, что пиратский крейсер рухнет на наш город. Тогда всем нам пришел бы конец! Но этого не случилось. Все-таки у пиратов пилот — настоящий ас.

Женщина всплескивала руками, качала головой и выпытывала новые подробности. Нет сомнения, что уже сегодня вечером она будет пересказывать эту историю так, словно сама все и организовала. Надежда бы осталась послушать, но ее увели прочь.

— Ненавижу, — прошипел Рой. Женщина посмотрела в его лицо и тихо ужаснулась ненависти, мелькнувшей на его грубоватом лице. Спросить, кого он так ненавидит, что теряет контроль над собой — пиратов или космическую полицию — она постеснялась. У Роя Линка было много секретов и выведывать некоторые было не просто нежелательно, но и опасно для жизни.

Таверн в форте было две, расположенных буквально в десяти шагах, на двух сторонах одной из четырех главных улиц. Над каждой красовалась вывеска, но, поскольку читать на местном языке Надежда не умела, просто сличила две надписи. Слово на одной из них было на четыре буквы длиннее, зато и сама вывеска была нарисована кое-как. Подавали соевое мясо, дичь, рагу из местных генномодифицированных овощей, прессованный хлеб и напитки, по цвету сильно напоминавшие кофе, но на вкус — чисто ягодный компот, разве что слегка забродивший. Надежда сперва хотела отказаться, однако, трактирщик оказался настойчив. Он так упрашивал «новенькую» отведать его угощения, что она все-таки выпила целый стакан «компота» и слегка захмелела.

— А почему бы нам не сходить куда-нибудь еще? — поинтересовалась она.

— Послушать байки про доблестную космическую полицию и коварных пиратов? — скривился Рой. — Хочешь, иди. Только одна. Посмотрим, далеко ли ты уйдешь?

— До первого же грузовика или платформы, — кивнул Шоррен.

— Я как раз туда и пошла бы, — начала женщина, но по лицам сотрапезников догадалась, что сморозила глупость и поинтересовалась: — Я что-то не то сказала, да? Почему?