Надежда (Сергеевна)

Возвращаться в пустой дом было хуже всего. И не потому, что навалилась усталость, а потому, что все так или иначе чувствовали себя проигравшими. Они сдались. Прекратили поиски. Махнули рукой на Натешу и ее спутников. Раньше такого не было. Раньше они бы землю рыли, но отыскали следы товарищей. Правда, раньше на многих были индивидуальные жилеты, в которые были вшиты передатчики. Второй датчик был вживлен под кожу предплечья и при пересечении определенной зоны активировался, отчего срабатывал крошечный детонатор, и беглецу микровзрывом отрывало руку по плечо.

Так было. Пока они считались каторжниками. Но потом срок заключения у них закончился, от датчиков их избавили… оказалось, что зря. Теперь можно было бы хотя бы узнать, живы ли их товарищи.

— Мы этого так не оставим, — сказал Рой, чувствуя на себе пристальные взгляды подчиненных. — Мы будем искать Натешу, Сандора и Таммо, пока не узнаем, что с ними стало. Просто… сейчас нам надо отдохнуть, немного поесть и пополнить запасы.

Обедать пришлось наскоро разогретыми остатками обеда. Только сейчас, глотая невкусное варево, Рой и остальные поняли, как много стала значить для них Натеша. Не только вкусная еда, но и особая атмосфера царила за столом, когда она подавала обед. С нею можно было поболтать, поучить ее языку, объясняя трудные слова. А перед отбоем ждать, замерев, кого из них она поманит пальцем — мол, следуй за мной? Чаще других она выбирала Сандора, Итакке, Шоррена и… да-да, самого Роя.

А вот Крусу-Вонючке доставалось меньше других. Может быть, из-за его неуживчивого характера — Крус был одиночкой, себе на уме, временами несдержанный на язык и готовый к скандалу. Будь эта планета менее опасной, он мог бы, наверное, вообще уйти от людей, стать траппером, но держался поселения просто потому, что в одиночку долго не протянешь.

Сейчас он сидел и мрачно сверлил глазами Роя. Тот замялся, подыскивая слова. Не то, что ему трудно было говорить, просто он понимал пустоту слов. Они ничего не значат. Главное — дела.

Но в тот момент, когда нужные слова уже были найдены, Шоррен, вылезший из-за стола, встрепенулся:

— Мотор!

Кинулся к окну, распахивая его и высовываясь наружу.

— Точно, мотор!

Точнее, маломощный движок, который обычно не ставят на платформы, но люди все равно сломя голову устремились к крыльцу.

Из-за деревьев выскочил на полной скорости электрокар, управляемый солдатом из форта. Он лихо притормозил перед рвом, отгораживающим поселение от поляны. Присвистнул, оценив масштабы обороны.

— Вот это да! И вот так сюрприз! Мы думали, вы еще в лесах пропадаете…

— Что случилось?

— Да так, ничего особенного. Господин майор велел вам передать…

Он полез за пазуху, вытаскивая что-то, завернутое в тряпицу.

— Узнаете?

Рой окаменел. В пальцах солдата покачивалась нитка ярко-зеленых бус. Тех самых, которых они купили Натеше на ярмарке. Вряд ли в форте нашлась другая женщина, которая бы выбрала точно такие же.

— Что с ней? — сказал кто-то.

— Откуда я знаю? Господин майор приказал передать — я и передал. А остальное не мое дело! Я выполняю приказ!

Размахнулся, бросив бусы поближе к крыльцу, развернул электрокар и умчался также быстро, как и приехал.

Надежду терзали тревога и страх, но она заставила себя заглушить эмоции, найдя выход в заботе о больном Таммо. Старик — он заметно сдал за последнее время — нуждался в уходе. Нет, майор гравер исполнил свое обещание, и док не перевел его из палаты интенсивной терапии в общую и тем более не отдал под стражу. Но сделал он это не из человеколюбия, а просто потому, что среди солдат не было тяжелораненых. Несколько ссадин, царапин и проникающих ранений мягких тканей не в счет. Майор не рассказывал, где он встретился с дикарями и, судя по тому, в каком он пребывал настроении, та встреча закончилась разгромом, но кое-что другое заставило Гравера изменить свои планы, которыми он с Надеждой, естественно, не поделился, оставив женщину мучиться от неизвестности.

С другой стороны, пока все шло прекрасно. Их не разлучили, кормили, Надежде не мешали ухаживать за больным и даже, после долгих уговоров, сообщили, что Сандор пока просто сидит на гауптвахте. И его дальнейшая участь зависит от… «Не мое дело! — отрезал солдат с нашивками на плечах, наверное, сержант или капрал. — Как решит господин майор, так и будет!»

Из небольшого окошка открывался довольно скучный вид на перекресток двух одинаковых улочек и типовые здания, стоявшие в два ряда. Стену форта отсюда было видно плохо, а что находилось снаружи, и вовсе не разглядишь. Но Надежда все равно упрямо просиживала у окна час за часом, ожидая… чего?

Скрипнула дверь.

— Ты. Выходи! Живо!

Она встала. Бросила взгляд на Таммо. Тот не спал и приподнялся на локте, но его остановил решительный жест:

— Лежать! Тихо! А ты — пошла.