Нам нужно поговорить о Кевине

Может быть, стрельба в школе уже начинала выходить из моды, потому что история восемнадцатилетнего Джейкоба Дэвиса из города Фейетвилл, штат Теннесси, случившаяся в середине мая, как-то затерялась[255]. Дэвид уже получил стипендию для учебы в колледже и до этого никогда не попадал в неприятности. Позже один его друг сказал журналистам: «Он вообще почти не разговаривал. Но наверное, именно такие и нападают – тихони». За три дня до того, как оба они должны были выпуститься, Дэвис подошел на улице у здания школы к другому старшекласснику, который встречался с его бывшей девушкой, и трижды выстрелил в него из ружья 22-го калибра. Похоже, расставание сильно на него подействовало.

Я, может, и не проявляла терпимости к подростковым любовным мелодрамам, но среди убийц Дэвис был джентльменом. Он оставил в машине записку, в которой уверял родителей и бывшую подругу в своей любви. Совершив убийство, он положил ружье на землю, сел рядом и опустил голову на руки. Так он и сидел, пока не приехала полиция, после чего, по сообщению газет, «сдался без сопротивления». На этот раз, как ни аномально это прозвучит, я была тронута. Я понимала: Дэвис знал, что он совершил глупость, и он заранее знал, что это будет глупо. Два данных факта, одновременно являющиеся истинными, предоставят ему трудную задачу, которую Дэвису придется решать всю свою оставшуюся жизнь, которую он проведет в четырех стенах.

Тем временем в Спрингфилде, штат Орегон, юный Кипленд Кинкел[256] усвоил урок и понял, что убийство одного-единственного одноклассника больше не является надежной дорогой к бессмертию. Всего через три дня после того, как Дэвис разбил сердце своим любимым родителям, этот тощий пятнадцатилетний подросток с лицом проныры поднял ставку. Около 8 часов утра, когда его одноклассники по старшей школе «Торнстон» закончили завтракать, Кинкел спокойно вошел в школьную столовую, спрятав под плащом пистолет 22-го калибра, 9-миллиметровый «глок» и полуавтоматическое ружье 22-го калибра. Достав сперва самое действенное оружие, он обстрелял помещение из ружья, выбивая окна и заставляя учеников падать на пол в поисках укрытия. Девятнадцать человек в столовой получили ранения, но выжили, а еще четыре ученика пострадали, в панике пытаясь выбраться из здания. Один из них был убит на месте, второй умер в больнице, третий мог бы также погибнуть, если бы в полуавтоматическом ружье Кинкела не закончились патроны. Прижатое к виску мальчика ружье издавало только щелчки.

Пока Кинкел пытался вставить в ружье вторую обойму, шестнадцатилетний Джейк Райкер – член школьной борцовской команды, который получил ранение в грудь, – бросился на убийцу. Кинкел достал из плаща пистолет. Райкер схватился за пистолет и вырвал его у Кинкела, получив при этом вторую пулю в руку. Младший брат Райкера прыгнул на стрелка и помог завалить его на землю. Когда другие ученики навалились на него сверху, Кинкел закричал: «Пристрелите меня, пристрелите меня сейчас!» Учитывая обстоятельства, я удивлена, что они этого не сделали.

Да, и кстати: оказавшись под арестом, Кинкел посоветовал полицейским сходить к нему домой, в милый двухэтажный дом в богатом районе с роскошными елями и рододендронами, где они обнаружили застреленных мужчину и женщину средних лет. По меньшей мере в течение суток в прессе очень уклончиво говорили о том, кем могут являться эти люди, пока бабушка Кинкела не опознала тела. Меня слегка озадачивает, кого еще полиция могла представить живущими в одном доме с Кинкелом, кроме его родителей.

По сравнению с другими, эта история была смачной, а ее мораль – приятно ясна. Малыш Кинкел часто выдавал «тревожные сигналы», к которым не отнеслись достаточно серьезно. В средней школе его выбрали «Человеком, который скорее всего начнет Третью мировую войну». Незадолго до инцидента он подготовил и провел в классе презентацию о том, как собрать бомбу. В общем и целом он был предрасположен к тому, чтобы выдавать свою склонность к насилию даже в самых безобидных школьных заданиях. Как сказал один ученик, «если бы в задании было сказано описать, чем можно заняться в саду, Кевин написал бы про то, как перемолоть газонокосилкой садовников». Хотя по жутковатому совпадению его инициалами также были К.К., соученики так единодушно его не любили, что даже после устроенного им представления в школьной столовой они так и не дали ему прозвища. И что самое убийственное, в день накануне стрельбы он был арестован за владение краденым оружием, но отпущен на поруки родителям. И пошла молва: опасные ученики выдают себя. Их можно обнаружить – следовательно, их можно обнаружить.