Наперегонки со временем

Незадолго до этого мы снова обратились к работникам отдела абсорбции и известили их, что на этот раз нам нужны горожане. Очень важно, чтобы первые поселенцы были именно горожанами, которые, может быть, работали когда-нибудь на современных предприятиях. Есть место и для хозяина кафе, для нескольких лавочников. Главное, — чтобы были горожане, а всего лучше — жители большого города, Касабланки, например.

— Будет сделано, — ответили нам.

И вот в один прекрасный день стоим мы в сумерках у въезда в Кирьят-Гат и ждем прибытия из Хайфы первой группы поселенцев на грузовых машинах. Тут были инструкторы, работники отдела абсорбции, несколько работников из администрации округа, а также женщины-добровольцы, принесшие печенье и прохладительные напитки, чтобы новоприбывшие могли напиться и перекусить после утомительного пути.

Наконец прибыла первая машина. К «городу» вела еще проселочная дорога, и машина прямо утопала в пыли. Скрежеща тормозами, она остановилась около нас.

— Это Кирьят-Гат? — спросил шофер.

— Точно, Кирьят-Гат, — ответили мы хором.

— Чудненько, — сказал шофер, молодой силач; выпрыгнул из кабины, обошел машину, отдернул брезент, приставил лестницу с одной ступенькой и закричал.

— Приехали, господа! Прошу выйти!

И вот они вылезают — евреи с огромными бородами, в коричневых халатах, патриархи, словно сошедшие со страниц Библии. Праотец Авраам с длинной бородой, белой, как снег; за ним праотец Ицхак, ростом повыше, костью пошире, с пепельно-белой бородой; за ним праотец Иаков с черной бородкой и горящими глазами.

Я смотрел на них в изумлении.

— Откуда приехали?

— Мы из деревни Варзазет, — ответили евреи. — Возделывать землю наших предков приехали: пахать, сеять и добывать хлеб из земли.

Это и были первые городские жители Кирьят-Гата. И тут тоже прошло несколько дней, и наши евреи пошли работать — правда, без особого воодушевления, — на молодых и новых предприятиях, которые начали создаваться в новом городе.

Глава 21. ВЕЛИКОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ

Мне позвонили из Министерства иностранных дел.

— Снова к нам пожаловала важная гостья. На сей раз ты, конечно, будешь рад. В страну прибыла доктор Маргарет Мид, всемирно известная специалистка в области антропологии и социологии.

Я, действительно, очень обрадовался. Будучи студентом факультета общественных наук Иерусалимского университета, я учился по ее книгам, знание которых было обязательно для каждого студента-социолога. Мне очень нравился ее ясный и яркий язык, лишенный того наукообразного жаргона, который свойственен стольким трудам по социологии и призван, по-видимому, только вносить путаницу в головы читателей и студентов. Маргарет Мид, напротив, писала в высшей степени толково и захватывающе интересно.

И вот я ее увижу, так сказать, лицом к лицу, а главное, мне не придется ломаться перед нею. Я знал, что Маргарет Мид побывала на своем веку еще и не в таких местах: ей не привыкать к трудностям и бездорожью. Поэтому я ни минуты не колебался, когда пришлось забрать ее на своем джипе из гостиницы в Иерусалиме. На экскурсию нам выделили три дня.

В первый день я повез ее к окрестностям древнего холма Тель-Лахиш. Мы стояли, у его подножья, и я с воодушевлением, как заправский археолог, пояснял ей, что на этом холме есть и древние, и более молодые слои. Древние слои — еще времен прихода сюда евреев, а то еще древнее, то есть им больше четырех тысяч лет. «Молодые» же слои на вершине холма — византийского периода, и им не больше полутора тысяч лет.

— Очень интересно, — вежливо сказала Маргарет Мид. — А вот те белые домики, что виднеются на горизонте?

— Это кибуц «Бейт-Говрин». Относительно старое село. Оно создавалось еще задолго до того, как мы вообще начали мечтать о создании Лахиша.

— А сколько лет этому старому кибуцу? — спросила госпожа Мид.

— Да лет шесть — ответил я.

— Прекрасно, — ответила госпожа Мид.

Мы поехали дальше на запад и проехали мимо Тель-Гата. Не выходя из машины, я пояснил:

— На этом холме обнаружили остатки кладбища времен начала арабского завоевания, то есть 8-го века нашей эры. Однако археологи собираются углубиться в недра холма и надеются найти там слои периода филистимлян.

И вот мы прибыли к мошавам иммигрантов, расположенным в центре округа, первым из которых был «Мецудат Иоав» («Крепость Иоава»).

— Вот перед нами, — сказал я госпоже Мид, — три новых мошава. В одном из них живут евреи Курдистана, во втором — евреи из Марокко, а в третьем — румынские евреи. Мошавы созданы всего лишь несколько недель тому назад.

Я показал рукой в сторону кибуца «Негба» и пояснил:

— А вот это старый кибуц, созданный еще лет десять назад.

— Мистер Элиав, — перебила меня доктор Мид, и улыбка пробежала по ее лицу и глазам. — Давайте сначала определим раз и навсегда, что вы подразумеваете под словами «новый» и «старый». По-вашему получается, что «новым» является и Тель-Гат, которому «всего» тысяча лет, и мошав, которому нет еще и месяца. Кибуц же, которому десять лет, вы называете «старым» и старым же называете Тель-Лахиш, которому около пяти тысяч лет.

Я ответил: