Наполеон. Дорога на Варенн

Те, кому посчастливилось обрести внутри самих себя достаточно сил, чтобы противостоять стольким бедам, развили в себе самую холодную бесчувственность и невозмутимую твердость.

Среди ужасов, которые окружали их, такие люди представали спокойными и неустрашимыми, они переносили все невзгоды, бросали вызов всем опасностям и, вынужденные видеть перед собой смерть в самых уродливых ее обличьях, приобретали, так сказать, привычку взирать на нее без страха.

Глухие к крикам боли, которые со всех сторон доносились до их ушей, когда какие-нибудь страдальцы падали у них на глазах, они хладнокровно обходили умирающих и, не испытывая ни малейшего волнения, продолжали свой путь.

В итоге, покинутые всеми, эти несчастные жертвы оставались лежать на снегу, приподнимаясь, пока у них хватало сил, а затем мало-помалу снова опускаясь, не получая ни от кого ни слова утешения и не видя, чтобы кто-нибудь полагал своим долгом оказать им хотя бы малейшую помощь…

Мы шли, не замедляя шага и не делая никаких привалов, все время, пока длился день, и останавливались лишь глухой ночью.

И тогда каждому из нас, измученному усталостью и нуждой, приходилось рьяно заниматься поисками если и не жилья, то хотя бы убежища от ледяного ветра. Мы бросались в дома, риги, сараи и все строения, на которые наталкивались. Через несколько минут там скапливалось столько людей, что никто больше не мог ни войти, ни выйти.

Те, кому не удавалось туда пробраться, устраивались снаружи, у стен и поблизости. Их первой заботой было раздобыть дров и соломы для бивака; для этого они взбирались на все соседние дома и разбирали вначале их кровли, а затем, когда этого оказывалось недостаточно, выдергивали балки, ломали чердаки и перегородки и в конце концов по частям полностью растаскивали строения, несмотря на вопли и угрозы тех, кто укрылся в них и защищал их всеми своими силами…

Ну а те, кто не был подобным образом изгнан из лачуги, где пытался обрести убежище, подвергались риску сгореть в них заживо…

Очень часто, не имея возможности проникнуть в дома, их поджигали, чтобы заставить выйти оттуда тех, кто там находился; такое происходило прежде всего в тех случаях, когда домами завладевали старшие офицеры, выгнав оттуда предварительно тех, кто занял их первыми…