Наполеон. Дорога на Варенн

Так что поневоле приходилось решаться на ночевку под открытым небом. И потому, вместо того чтобы располагаться в домах, солдаты усвоили привычку разрушать их до основания и растаскивать по полям полученные строительные материалы, чтобы соорудить себе из них отдельные укрытия…

Раздобыв, насколько это позволяла окружающая местность, все необходимое для устройства биваков, разжигали костер, и каждый из членов товарищества торопился поспособствовать приготовлению пищи.

Пока одни занимались варкой каши, другие месили тесто для лепешек, которые пекли в золе. Каждый доставал из своей котомки хранившиеся там ломти конины и поджаривал их на углях…

Каша была самой привычной пищей. Вот что она представляла. Поскольку добыть воду было невозможно, ибо все родники и болота сковало льдом, в котелке растапливали столько снега, сколько требовалось для получения нужного объема воды; потом в этой мутной и грязной воде разводили порцию муки, более или менее грубой, в зависимости от того, какой смогли разжиться, и давали загустеть этой смеси до насыщенности каши; затем ее приправляли солью или, за неимением соли, бросали туда два-три патрона, которые, придавая ей вкус пороха, избавляли ее от крайней пресности и окрашивали в темный цвет, из-за чего она по виду становилась весьма похожей на черную похлебку спартанцев.

Пока готовилось это варево, на углях раскладывали нарезанную тонкими полосками конину, которую тоже посыпали ружейным порохом…

Покончив с едой, все размещались вокруг костра и быстро засыпали, измученные усталостью и угнетенные тяжестью своих бед, но готовые возобновить на другой день тот же образ жизни…

На рассвете, хотя никто не давал трубного сигнала к отправлению, вся эта людская масса стихийно снималась с биваков и продолжала движение…»[5]

Так прошло двадцать дней.

В течение этих двадцати дней армия оставила на своем пути двести тысяч солдат, пятьсот артиллерийских орудий; затем она подошла к Березине, напоминая речной поток, низвергающийся в пучину.

Пятого декабря, в то время как остатки армии угасали в Вильне, Наполеон, уступая настояниям короля Неаполя, вице-короля Италии и своих главных военачальников, на санях отбыл из Сморгони во Францию.

Холод достиг к этому времени 27 градусов ниже нуля.

Вечером 18 декабря, в разбитой дорожной коляске, Наполеон подъехал к воротам Тюильри, которые вначале отказались ему открывать.

Все полагали, что он еще в Вильне.

Через день высшие чины государства явились поздравить его с возвращением.

Двенадцатого января 1813 года Сенат своим указом предоставил в распоряжение военного министра триста пятьдесят тысяч новобранцев.

Десятого марта стало известно о предательстве Пруссии.

На протяжении четырех месяцев вся Франция являлась военным лагерем.

Пятнадцатого апреля Наполеон снова покинул Париж, встав во главе своих свежих легионов.

Первого мая он был уже в Люцене, готовый атаковать союзную русско-прусскую армию, во главе двухсот пятидесяти тысяч солдат, из которых двести тысяч были французами, а пятьдесят тысяч — саксонцами, баварцами, вестфальцами, вюртембержцами и жителями Великого герцогства Бергского.

Гигант, которого все считали побежденным, поднялся без промедления: Антей прикоснулся к земле.

Как всегда, его первые удары были страшными и решительными.