Направляясь домой (Колонизация)

“Если ты уже знаешь все ответы, зачем ты утруждаешь себя тем, чтобы задавать вопросы?” Стоун оттолкнулся и выскользнул из диспетчерской.

Сопротивляясь импульсу подбросить старшего пилота хорошим, быстрым ударом ноги, Джонсон остался на месте. Дом развернулся в небе над ним или, возможно, под ним. Он совершал кругосветное путешествие каждые полтора часа, более или менее. На что были бы похожи дела ящериц в те дни, когда они исследовали Дом? Моря здесь соединялись не все; не было опоясывающего мир океана, как на Земле. Первый Ящер, совершивший кругосветное плавание, сделал это пешком. Сколько времени это заняло у него? С какими опасностями он столкнулся?

Раса, вероятно, смогла бы ответить на все эти вопросы так же быстро, как он смог бы их задать. Не имело значения, что шерстистые мамонты и пещерные медведи казались по меньшей мере столь же вероятными, как и люди, наследниками Земли, когда первая ящерица обошла весь Дом. Данные все равно были бы там. Джонсон был уверен в этом так же, как в своем собственном имени. В Расе было больше генов пакрат, чем у человечества.

Но Джонсон не вызвал Рогатого Акисса или какой-либо другой орбитальный космический корабль Расы, чтобы попытаться выяснить. Ему не нужны были главы и стихи. Ему понадобилось собственное воображение. Что бы подумала та Ящерица, когда он прошел половину пути? Животные и растения были бы странными. То же самое сделали бы ящерицы, с которыми он встречался. Они говорили бы на разных языках и имели странные обычаи.

Ничего из этого здесь больше не осталось, даже следа. Дом был гораздо более однородным местом, чем Земля. Ящерицы повсюду говорили на одном языке. Даже местные акценты почти исчезли. Судя по всему, что мог сказать Джонсон, все города Ящеров, за исключением, возможно, столицы - которая также была святилищем, и поэтому являлась особым случаем - выглядели довольно похоже. Вы могли бы пересадить женщину из одного дома в другой на дальней стороне Дома, и у нее не возникло бы проблем с общением.

Это то, куда мы направляемся? Джонсон задумался. Даже в наши дни у кого-нибудь из Лос-Анджелеса не возникло бы особых проблем с проживанием, скажем, в Далласе или Атланте. Но Бостон и Сан-Франциско, Нью-Йорк и Новый Орлеан все еще были во многом их собственными местами, а Париж, Иерусалим и Шанхай были целыми отдельными мирами.

Мысль о разделенных мирах заставила Джонсона покачать головой. Вы могли бы взять эту воображаемую представительницу Расы и высадить ее в городе на Работеве 2 или Халлессе 1, и она все равно не пропустила бы ни единого удара. О, она бы знала, что больше не дома; на улицах были бы Работевы или Халлесси. Но она все равно вписалась бы. Они все говорили бы на одном языке. Все они почитали бы духов императоров прошлого. Она не чувствовала бы себя чужой, как женщина из Лос-Анджелеса в Бомбее.

И Ящеры, похоже, не думали, что они что-то потеряли. Для них преимущества единообразия перевешивали недостатки. Он пожал плечами. Возможно, они были правы. Они, безусловно, заставили свое общество работать. Люди колотили друг друга по голове задолго до начала гонки, и в ближайшее время не предвиделось прекращения. Если бы Раса осталась в стороне, они могли бы взорвать себя к чертям собачьим и исчезнуть к настоящему времени.

Если бы Ящеры пришли на Землю сейчас, в двадцать первом веке, люди, вероятно, выбили бы из них все сопли. Если бы они пришли чуть раньше, они бы стерли с лица земли людей. Только в течение нескольких лет было бы возможно какое-либо компромиссное решение. И все же именно это и произошло. Это было довольно странно, когда ты сразу взялся за дело.

Вымысел должен быть правдоподобным. Реальность просто обязана произойти. Глен Джонсон не мог вспомнить, кто это сказал, но в этом было много правды.

Большая часть Дома расстилалась перед ним. Как обычно, здесь было меньше облачности, чем на Земле. Пустыни, горы, луга и моря - все было ясно видно, как на карте. Джонсон задавался вопросом, какое влияние оказала география Родины на картографию Расы. На Земле люди разработали картографические проекции, помогающие им ориентироваться в неизведанных морях. Вряд ли какие-либо моря здесь были достаточно широкими, чтобы быть не нанесенными на карту.

Он пожал плечами. Это была еще одна вещь, о которой Ящерицы, вероятно, могли бы рассказать ему в мельчайших подробностях. Но он не хотел знать подробностей. Иногда, как и сигара, праздное любопытство было всего лишь праздным любопытством.

Считая холодный сон, он не курил сигар почти семьдесят лет. Время от времени тоска по табаку все еще возвращалась. Он знал, что эта дрянь ядовита. В наши дни это знали все. Люди все еще курили, несмотря на это.

Он рассмеялся, не то чтобы это было смешно. “С таким же успехом это мог быть джинджер”, - пробормотал он, - “только ты не сможешь так хорошо провести с ним время”.