Направляясь домой (Колонизация)

Микки Флинн раздраженно забарабанил пальцами по бедру, один из немногих случаев, когда Джонсон видел, чтобы он это демонстрировал. “Субъективное время пять с половиной недель, конечно. Но как долго ты был в холодном сне?” Спросил Флинн.

Джонсон кивнул: еще один хороший вопрос. Если коммодор Перри все еще был медленнее звездолетов Ящеров, это говорило об одном. Если она соответствовала их технологии, это говорило о чем-то другом - тоже о чем-то важном. И если она была быстрее, хотя бы немного…

Ожидание, пока радиоволны пойдут туда и обратно, сводило с ума. Спустя, как показалось, очень долгое время, майор Николс ответил: “Нет, полковник. Никакого холодного сна - никакого. Общее время в пути - пять с половиной недель. Внесены некоторые изменения.”

Джонсон и Флинн уставились друг на друга. Они оба одними губами произнесли одно и то же: Иисус Христос! У ящеров наверняка был кто-то, кто понимал английский, кто следил за передачей. В ту секунду, когда переводчик понял, что только что сказал майор Николс, у Расы должны были появиться котята или, возможно, вылупившийся беффлем. Джонсон указал на микрофон и поднял бровь. Флинн любезно кивнул в ответ, как бы говоря: Будь моим гостем.

“Это полковник Джонсон, младший пилот адмирала Пири”, - сказал Джонсон, чувствуя себя намного старше младшего. “Я надеюсь, ты захватил с собой какое-нибудь доказательство этого. Это было бы действительно полезно. Прямо сейчас между нами и Расой ... немного напряженные отношения ”. Он чуть было не добавил выразительного кашля, но сдержался, когда понял, что не знает, как люди поколения майора Николса воспримут это. Отправив сообщение, он повернулся к Микки Флинну. “Теперь мы крутим большими пальцами, пока все идет туда-сюда”.

Флинн соразмерил действие со словом. Он сказал: “Почему у них нет радио со скоростью, превышающей скорость света?” Его большие пальцы ходили круг за кругом, круг за кругом.

“Фактически, так и есть”, - сказал Джонсон. “У них есть корабли - если это те, за кого они себя выдают. Эйнштейн, должно быть, переворачивается в могиле”.

“Полковник Джонсон?” Женский голос с "коммодора Перри" снова заполнил рубку управления. “Да, у нас есть доказательства - все то, что мы знаем, и о чем Раса услышит, когда ее сигналы поступят с Земли в течение следующих нескольких дней и недель. И у нас на борту есть пара свидетелей гонки: пилот шаттла по имени Нессереф и командир корабля Страха.”

“О боже”, - сказал Джонсон. Даже невозмутимый Микки Флинн выглядел немного настороженным. Страха годами жил в изгнании в США. Он был третьим по старшинству офицером во флоте завоевания, а затем перебежчиком самого высокого ранга после того, как его попытка свергнуть Атвара за недостаточно энергичное ведение войны против человечества провалилась. И он вернул расположение ящеров, передав данные от Сэма Йигера, которые показали, что Соединенные Штаты начали атаку на колонизационный флот.

“Я хотел бы быть мухой на стене, когда Страха снова встретится с Атваром”, - сказал Флинн.

“Адмирал Пири, вы меня слышите?” Спросил майор Николс. “Вы здесь?”

“Где еще мы могли быть?” Резонно спросил Флинн. “Ах, простите меня за вопрос, майор, но коммодор Перри вооружен?”

“Это подтверждаю”, - сказала Николь Николс. “Мы вооружены”. Она выразительно кашлянула в ответ на это. “Мы не знали наверняка, что вы прибыли, когда мы улетали, и мы не знали, какой прием мы получим, когда войдем в эту солнечную систему. Не могли бы вы, пожалуйста, кратко описать нынешнюю политическую ситуацию?”

“Я действительно думаю, что описал бы это как беспорядок”, - сказал Флинн, слово, которое подводило итог происходящему так же хорошо, как и любое другое для Глена Джонсона. Флинн продолжил: “Вам понадобятся более подробные сведения. Я могу соединить вас с генерал-лейтенантом Хили, нашим комендантом, а он соединит вас с Сэмом Йигером, нашим послом”.

Это вызвало паузу, намного более длительную, чем требовала скорость света. “Сэм Йигер - ваш посол? Где Доктор?” Спросил майор Николс. Она тоже вопросительно покашливала.

“Они не смогли вывести его из холодного сна”, - сказал Флинн.

“Я ... понимаю. Как ... прискорбно”, - сказал майор Николс. “Ну, да, пожалуйста, организуйте перевод, полковник, если будете так любезны. Кем бы ни был человек на месте преступления, нам придется иметь дело через него ”.

Флинн поиграл с пультом управления связью. Генерал-лейтенант Хили сказал: “Пришло время мне говорить за себя, полковник”. Что бы он ни сказал после этого, он сказал майору Николсу. Джонсон и Флинн переглянулись. Если бы командиру не понравилось то, что говорили пилоты, он мог бы прервать их, когда ему заблагорассудится. Но что действительно доставляло ему удовольствие, так это жалобы.

“Пять с половиной недель от Земли до дома. Пять с половиной недель. Мы можем вернуться”, - головокружительно сказал Джонсон.

“Может быть, мы сможем вернуться”, - сказал Флинн. “Если на борту коммодора Перри не будет невесомости, я бы не хотел это пробовать”.