Направляясь домой (Колонизация)

“Ради бога, почему?” Спросил Джонсон. “Люди на том корабле либо не родились, либо не вылезли из подгузников, когда он погрузился в холодный сон”.

“Называйте это институциональной памятью”, - сказал Флинн. “Называйте это как хотите, но они не хотят возвращать его на Землю. Он не такой, как мы - он мог бы вернуться домой. Он мог бы, за исключением того, что он не может.”

“Где ты это услышал?” Спросил Джонсон.

“Один из младших офицеров, который осматривал эту летающую древность”, - сказал Флинн.

“Это только доказывает, что начальственные шляпы на родине не изменились”. Мнение сильных мира сего в Соединенных Штатах, высказанное Джонсоном, было не только непочтительным, но и анатомически неправдоподобным. Он продолжил: “Йигер спас наш бекон там, в 1960-х годах. Он позволил нам прийти поговорить с ящерицами теперь, когда у нас чистые руки”.

“Индианаполис”. Стоун произнес название мертвого города, как человек, выносящий приговор. Любой, кто был на стороне генерал-лейтенанта Хили, не собирался оказаться на стороне Сэма Йигера.

“Да, в Индианаполис”, - сказал Джонсон. “Скольких ящериц в холодном сне мы разнесли к чертям собачьим и ушли? Мы говорим ‘вытащили японца’. Ящерицы должны сказать ‘вытащили американца’. Но мы тоже были теми, кто во всем признался, и они отплатили нам тем же, и теперь все в значительной степени улажено ”.

“Это были американцы”, - упрямо сказал Стоун. Они уже много раз обходили этот сарай раньше.

“Ладно. Будь по-твоему. Предположим, Йигер держал рот на замке, как хороший маленький немец”, - сказал Джонсон. Стоун сердито посмотрел на него, но тот продолжил: “Предположим, он сделал это, и это сейчас, и мы здесь - послом будет кто-то другой, нэтч, потому что тогда Йигер не был бы кем-то особенным. Мы здесь, и коммодор Перри прибывает сюда, а ящеры колеблются, заключить мир или начать войну. И предположим, что они только сейчас узнают, что мы были теми, кто поджарил их колонистов много лет назад. Что будет потом, черт возьми? Что будет потом? Четыре мира в огне, вот что, черт возьми. Ты думаешь, они могли когда-нибудь надеяться доверять нам после того, как узнали что-то подобное? Так что я говорю "ура" Сэму Йигеру. И если тебе это не нравится, можешь засунуть это себе в задницу ”.

Стоун начал что-то говорить. Он остановился с открытым ртом. Он попытался еще раз, снова потерпел неудачу и очень внезапно покинул диспетчерскую.

Микки Флинн посмотрел на Джонсона. “Твое обычное обходительное, жизнерадостное обаяние довольно трудно заметить”, - заметил он.

Джонсон тяжело дышал. Он был готов к драке, а не просто к спору. Теперь, когда он не собирался ввязываться в нее, ему нужна была минута или две, чтобы успокоиться. “Некоторые люди - просто кучка чертовых дураков”, - сказал он.

“Многие люди - дураки”, - сказал Флинн. “Спросите ближайшего соседа, и вы узнаете, какой он дурак”.

“Мы должны что-то сделать, чтобы доставить Йигера на борт коммодора Перри, если он хочет вернуться домой”, - сказал Джонсон. “Мы должны”.

Флинн указал на него. “Я советую тебе не иметь к этому никакого видимого отношения. Ты находишься под тем же облаком, что и он”.

“Ой”, - сказал Джонсон. Это было слишком вероятно. Если бы его имя появилось в какой-либо петиции, генерал-лейтенант Хили сделал бы все возможное, чтобы очернить ее. Если уж на то пошло, Хили, вероятно, сделал бы то же самое для Йегера. Командир "Адмирала Пири" был сукиным сыном, это верно. Конечно, шишки на "Коммодоре Перри", возможно, не захотят обращать внимания ни на кого из чудаков, которые совершили путешествие до них. Они должны были быть уверены, что у них самих есть ответы на все вопросы. Джонсон сам показал пальцем. “Как насчет тебя, Микки? Ты собираешься попытаться помочь Йигеру?”

Он задал вопрос с неподдельным любопытством. Он знал, где находится Уолтер Стоун на Йигере. Он никогда не был уверен насчет другого пилота. Невозмутимое остроумие Флинна делало его непонятным.

Флинн ответил не сразу. Казалось, он был не в восторге от того, что ему пришлось встать и быть подсчитанным. Наконец, он сказал: “Они должны отпустить этого человека домой. Они многим ему обязаны. Я бы не оставил полоумную собаку - или даже морского пехотинца - Дома до конца его дней ”.

“И я тебя тоже люблю”, - сладко сказал Джонсон. Ему суждено было стать самым долгоживущим морским пехотинцем в истории Корпуса.

“Если ты это сделаешь, это докажет, что ты слишком долго был в космосе”. Да, Флинн продолжал наносить удары, делать ложные выпады и отступать. Джонсон не собирался беспокоиться об этом. Пусть и неохотно, но другой мужчина дал ему ответ, в котором он нуждался. К тому же оказалось, что это именно тот ответ, которого он хотел. Тем лучше, подумал он. Он надеялся, что Йигер вернулся на Землю, и задавался вопросом, на что похоже это место в наши дни.