Направляясь домой (Колонизация)

“Именно так”, - сказал Атвар. “Боль, возможно, меньше, чем от того, что тебя действительно пожирают. Но унижение остается. Известно, что мужчины и женщины убивали себя от стыда после такого сеанса с придворными. Для большинства из них, конечно, одна аудиенция у Императора, - он опустил свои глазные башенки“ - это все, что у них когда-либо будет, и это или могло бы быть высшей точкой их жизни. Когда это внезапно становится самой низкой точкой вместо этого, они могут думать только о побеге ”.

Аудиенция у Императора была бы в некотором смысле потрачена впустую на дикого Большого Урода. Он не оценил бы оказанную ему честь. Что бы это значило для него, если бы за этим не стояли тысячелетние традиции? Встреча с сувереном, не принадлежащим ему, встреча с сувереном, которого он считал не более чем равным своему собственному. Вернувшись на Тосев 3, Атвар должен был притвориться, что верит в то, что не-императоры Больших Уродов имеют тот же ранг, что и Император. Здесь, на Родине, ему не пришлось проходить через этот фарс. Но для Сэма Йигера это не было фарсом. Это была правда.

Большой Уродец сказал: “Ну, со мной тебе не пришлось бы беспокоиться об этом”.

“Нет, я полагаю, что нет”, - сказал Атвар; Йигер только что прошел долгий путь к подтверждению своих собственных мыслей за минуту до этого. Несмотря на это, командующий флотом продолжил: “Я, как уже сказал, поддержу вашу просьбу, если хотите. Однако то, как придворные и император отреагируют на это, не в моей власти.”

“Я был бы очень благодарен за вашу поддержку, командующий флотом, действительно очень благодарен”. Йигер выразительно кашлянул. “Вернувшись на Тосев 3, посол Расы должен был встретиться с моим не-императором. Только кажется справедливым изменить ситуацию здесь”.

Он действительно верил, что дикий Большой Уродец, выбранный на ограниченный срок абсурдным процессом подсчета морд, соответствовал по значимости правителю трех с половиной обитаемых планет, разбросанных по четырем солнечным системам.

Ах, но если бы Император правил только четырьмя планетами ...! Поскольку он этого не делал, Атвару приходилось мириться с провинциальным высокомерием Йигера. “Еще раз повторяю, посол, я сделаю все, что смогу, от вашего имени”.

Возможно, Император отверг бы эту идею. Но, возможно, и нет. Он определенно интересовался Большими Уродцами и беспокоился о них. Атвар подозревал, что аудиенция, если и будет предоставлена, не получит огласки. Слишком много мужчин и женщин позавидовали бы Большому Уродцу.

Йигер сказал: “Вы знаете, что у нас, американских больших уродов” - он использовал сленг расы для обозначения своего вида, не стесняясь, - “есть литература, в которой описываются технологические достижения, на которые мы пока не способны?”

“Да, я слышал это”, - ответил Атвар. “Почему ты упомянул об этом сейчас?”

“Потому что бывают моменты, когда я нахожусь здесь, на Home, как будто это из одной из тех историй”, - сказал тосевит. “Если бы я встретился с Императором другого разумного вида, разве это могло бы показаться чем-то иным, кроме того, что мы называем научной фантастикой?” Он рассмеялся. “Вероятно, мне не следует тебе этого говорить. Я уверен, что Доктор никогда бы не сказал ничего столь недипломатичного ”.

“Ты честен. Ты искренен”, - сказал Атвар. И, независимо от того, насколько хорошо ты можешь думать, как один из нас, ты не такой и, боюсь, никогда таким не будешь.

После недолгого пребывания дома Карен Йегер начала привыкать к тому, что на нее пялятся всякий раз, когда она выходит на улицы Ситнева. Ящерицы не подходили прямо к ней, Джонатану и де ла Росас, но глазные турели всегда поворачивались в сторону людей. Некоторые самцы и самки восклицали и показывали на нее пальцем. Карен это не нравилось, но она предполагала, что это неизбежно.

Иногда она смотрела прямо в ответ - в основном на мужчин и женщин, которые носили парики и футболки, а иногда даже шорты: шорты с вентиляцией для их хвостов. Они хоть представляли, как нелепо они выглядели? Вероятно, примерно так же нелепо, как люди с бритыми головами и раскрашенными телами, но она не стала зацикливаться на этом.

И вот однажды, как самая любопытная Ящерица, она показывала пальцем и восклицала на маленького зеленого человечка - вот на кого он был похож, - выходящего из магазина. “Смотрите!” - воскликнула она по-английски. “Беспризорница!” У нее было такое чувство, как будто она заметила редкий и экзотический вид птиц.

Халлесс был ростом примерно с ящерицу, что означало, что он доходил ей до груди. Он был зеленого цвета, как салат ромэн, хотя его шкура была чешуйчатой, а не листовой. Он стоял почти прямо, чем Ящерицы. Его ступни были широкими и плоскими, а руки - всего по три пальца на каждой - паучьими и изящными.