Направляясь домой (Колонизация)

“Это будет сделано”, - сказал Джонсон. По радио никто не мог видеть, как он пожал плечами. “Я не понимаю необходимости в этом, но это будет сделано”. Он применил к переднему двигателю тот же импульс, что и к заднему, чтобы приблизиться к кораблю ящеров. Его движение к кораблю было прервано, он повис в пространстве между ним и адмиралом Пири.

Он наблюдал за приближением скутера Ящеров на экране радара и на глаз. Он был больше того, на котором он летел. В нем было место только для пары пассажиров. Другой скутер мог перевозить восемь или десять участников Гонки. Однако на данный момент на борту было всего двое. Тот, кто его пилотировал, имел стиль, сильно отличающийся от его собственного. Вместо того, чтобы длинный взрыв был точно отменен, "Ящер" летел суетливо, слегка толкая то здесь, то там, его маневровые двигатели постоянно вспыхивали, как светлячки. Любому пилоту-человеку было бы неловко так уютно устроиться, но Ящерица выполнила свою работу. После того, что казалось вечностью, два скутера неподвижно парили относительно друг друга всего в нескольких метрах друг от друга.

“Я собираюсь подойти к вашему скутеру для осмотра”, - сказал один из ящеров в скафандре. Самец - или, возможно, самка - помахал рукой, показывая, кто это.

“Проходите”. Джонсон помахал в ответ.

У Ящерицы был реактивный пистолет, чтобы лететь туда-сюда. Газовая струя толкнула его к скутеру Джонсона, где он затормозил. “Приветствую тебя, пилот-тосевит”, - раздалось в наушниках Джонсона. “Я Носред”.

“И я приветствую вас”. Джонсон назвал свое имя, добавив: “Это необычно. Почему вы изменили свои процедуры?”

“Почему? Я скажу тебе почему”. Носред наклонился к Джонсону. Когда их шлемы соприкоснулись, Ящер заговорил, не пользуясь радио: “Выключи свой передатчик”. Прямая звукопроводимость донесла слова до ушей Джонсона.

Он щелкнул выключателем и предпринял еще одну предосторожность. Если Носред хотел приватной беседы, человек был готов выяснить причину, и эта предосторожность не была бы заметна снаружи. Их шлемы все еще соприкасались, Джонсон сказал: “Продолжай”.

“Я благодарю вас. Что я хочу обсудить с вами, так это возможность того, что вы заберете джинджер со своего звездолета в следующий раз, когда отправитесь в путь”, - сказал Носред.

Я мог бы догадаться, подумал Джонсон. Раса считала, что Большие уроды одержимы сексом. Как это выглядело для людей, ящерицы были одержимы имбирем, что иногда приводило их к одержимости сексом, но это была совсем другая история.

Не без некоторой боли Джонсон сделал отрицательный жест. “У меня их нет. На корабле их нет”.

Носред тоже сделал отрицательный жест. “Я не верю тебе, тосевитский пилот. Имбирь - слишком ценный товар и слишком ценное оружие для вас, Больших Уродов, чтобы оставить все это в вашей собственной солнечной системе. Вы, должно быть, привезли немного с собой. Этого требует логика.”

“Это ваше собственное мнение. Это неправда”, - сказал Джонсон. Он знал больше, чем говорил. Одна из вещей, которые он знал, заключалась в том, что он не мог сказать, готовила ли эта Ящерица для него ловушку. Пока он не узнал этого, у него не было намерения доверять Носреду - или любому другому мужчине или женщине Расы.

“Ты не думаешь, что на меня можно положиться”, - сказал Носред обвиняющим тоном. “Здесь правда только это и ничего больше”.

Он был прав. Правота не прибавила бы ему прыти. Джонсон сказал: “Было бы лучше, если бы я сейчас перешел в "Крыло Птеродактиля". Ваш собственный народ начнет задаваться вопросом, почему мы задерживаемся здесь без какой-либо связи, которую они могут отслеживать.”

С сердитым шипением Носред отстранился. Ожила его рация: “Наша предварительная проверка здесь не выявила джинджера, пилота-тосевита. У вас есть разрешение проследовать на наш корабль”.

“Благодарю вас. Это будет сделано”. Джонсону пришлось не забыть снова включить свое радио. Он использовал свои рулевые двигатели, чтобы переориентировать нос скутера в сторону крыла птеродактиля, затем произвел ожоги при ускорении и замедлении глазным яблоком и на ощупь. Он был хорош в том, что делал. Этот ожог при торможении оставил его неподвижным по отношению к кораблю Ящеров и всего в нескольких метрах от воздушного шлюза.

Носред и его молчаливый друг прибыли несколькими минутами позже, после еще одной серии небольших, незначительных ожогов. Однако Ящеры первыми забрали их обратно на борт, что означало, что Джонсону ничего не оставалось, как крутить большими пальцами, пока начальник воздушного шлюза не снизойдет до того, чтобы впустить его в Крыло Птеродактиля.

“Я вам очень благодарен”, - сказал Джонсон и выразительно кашлянул, настолько выразительно, что слюной забрызгал внутреннюю сторону своего лицевого щитка. Однако, он почему-то сомневался, что Ящерица оценила или даже заметила сарказм.

Его скутер и его самого подвергли такому же кропотливому досмотру, как и в прошлый раз, когда он поднимался на борт одного из космических кораблей Расы. Из его скафандра выплыла маленькая машина. Он поймал его. “Что это?” - подозрительно спросил начальник воздушного шлюза.