Народные дьяволы и моральная паника. Создание модов и рокеров

Первые исследователи социальных проблем предусматривали довольно жесткую последовательность от осознания до политической решимости, реформы или контроля[167]. Как и с моделью амплификации, подобные формулировки предполагают слишком механистический поток, не признавая, что, например, безусловное отторжение не является единственной реакцией на девиантность и что переход от одной стадии к другой следует объяснить. Впрочем, даже менее детерминистские модели должны учитывать определенные универсальные условия, из которых я хотел бы предложить по крайней мере три: легитимирующие ценности, инициатива и власть.

Чтобы легитимировать то, что Беккер называет «бить тревогу»[168], т. е. применение существующих правил или попытку утвердить новые, должны быть ценности. (Аналогия со свистком в некотором смысле неудачна, поскольку подразумевает присутствие непременного свойства арбитра – беспристрастности. Но в игре с девиацией это вряд ли так: общество является одновременно и противником, и арбитром.) В своих исследованиях закона о налоге на марихуану Беккер анализирует легитимирующие ценности гуманизма, протестантскую этику, в частности самоконтроль и неодобрение действий, направленных исключительно на получение удовольствия[169]. Но одно наличие этих ценностей не гарантирует успешного создания правил или определения социальных проблем, должен также присутствовать фактор предприимчивости: кто-то заинтересованный берет на себя инициативу и использует методы общественного резонанса, чтобы заручиться поддержкой важных организаций. Наконец, этот кто-то должен либо сам находиться у власти, либо иметь доступ к таким власть имущим институтам, как СМИ, юридические и научные организации и органы политической власти, и уметь их убеждать.

Если эти условия соблюдены, к частному случаю применяются общие призывы («все здравомыслящие люди осудили бы…», «мы не можем это терпеть…»), поддержанные системой верований – описательными образами, мотивами мнений, – которая транслирует сообщение о том, что данное явление действительно подходящая мишень для действия. Такие кампании и воззвания зачастую обоснованы полностью или частично мнимой девиантностью. Так, например, Сазерленд показывает, что все утверждения, на которых основаны законы о сексуальной психопатии, явно ложны или по меньшей мере сомнительны[170]. Мнимая девиантность также была задокументирована в таких областях, как наркозависимость[171].

В случае с модами и рокерами члены общественности, действующие как неформальные агенты контроля, оказывали давление с целью создания правил, т. е. они передали свою «местную» проблему законодательной власти. Важно, что это действие обрело именно такую форму, а не просто требовало более эффективных действий со стороны агентов контроля. В случае неожиданных форм девиантности институционализированные агенты часто оказываются застигнуты врасплох и любые недостатки становятся очевидными. Иногда самих агентов контроля обвиняют в девиантности: это обычная реакция на политические убийства, которые выявляют несостоятельность мер безопасности. В случае с модами и рокерами, впрочем, полиция и суды пользовались широкой поддержкой – считалось, что они выполняют свою работу наилучшим образом, несмотря на препятствия в виде недостаточных полномочий и необходимости разбираться с проблемой не местного, а правительственного уровня. Вина и ответственность, таким образом, были перенесены выше по иерархии.

Исследователи природных катастроф заметили схожий процесс поиска «козла отпущения»: тех, кто непосредственно принимает участие в устранении последствий, обычно оправдывают – «они просто делали свою работу», – а государственные лица становятся мишенью для нападок и протестов в ситуации, за которую они не несут непосредственной ответственности[172]. Сходным образом, и «неприродные» бедствия, например, инцидент на стадионе «Айброкс Парк», когда в давке после футбольного матча погибли зрители, тоже должны быть определены как часть национальной проблемы, в данном случае – безопасности зрителей и контролирования толпы во время спортивных соревнований. На самом деле, я бы предположил, что пирамидальная концепция вины и ответственности вместе с параллельной системой верований, в которой конкретный факт рассматривается лишь как видимая вершина более широкого феномена («дело не только в этом»), являются дальнейшими предпосылками успешной моральной инициативы.