Нарративная практика. Продолжаем разговор

«Мы не могли себе представить, в чем смысл свидетельского отклика, пока сами не увидели, какой эффект эта практика оказывает не только на людей, с которыми мы работаем, но и на нашу собственную личную и профессиональную идентичность. Многие социальные службы здесь, в Гонконге, разрабатывают инновационные проекты, используя идеи свидетельского отклика в работе с людьми из разных сфер жизни. С пожилыми, с подростками, с родителями, с маргинализованными группами. Один из этих проектов называется “Банк жизни”, и он использует практику внешнего свидетельствования для восстановления связей между подростками, употреблявшими наркотики; подростками, не употреблявшими наркотики; родителями подростков, которые употребляли наркотики; и родителями подростков, которые не употребляли наркотики. Кроме того, существует много других проектов, включая те, которые рассматривают проблемы насилия, сексуального притеснения и неформатной молодежи. В работе нам помогают идеи Майкла» (Tsun on-Kee^*).

Будущее

Эпилог этой книги подходит к концу, и обращаясь к будущему, я хочу включить в него слова бразильских терапевтов. Майкла всегда очень интересовало развитие нарративных идей в Бразилии. Он поражался энергии и вдумчивости людей, которых он учил, и с которыми работал в Бразилии. В 2011 году Х Международная конференция по нарративной терапии и работе с сообществами в Эль-Сальвадоре без сомнения, даст мощный толчок дальнейшему развитию различных форм нарративной практики. Одно из потрясающих новых направлений – сочетание нарративной терапии с «общинной терапией»:

«Одна из наших местных инноваций – это объединение нарративной практики с общинной терапией, разработанной в Бразилии психиатром Адальберту Баррету. В институте, в котором я работаю координатором, есть возможность работать с сообществами как с партнерами, не только помогая отдельным людям пересочинять свои истории и восстанавливать авторство, но и создавать коллективную “ткань”, которая создает нарратив коллективной идентичности. В общинной терапии использование коллективных нарративных документов в завершающих ритуалах делает наглядными отдельные фрагменты бесед, превращая их все вместе в красивое лоскутное одеяло» (Grandesso^*).

Мария Анджела Тейшейра (Бразилия) очень красочно объясняет, каким образом рождаются новые формы нарративной терапии:

«Так же как и писатели, используя набор слов, доступный каждому из нас, порождают нечто новое и уникальное, так же и я надеюсь, что психологи здесь, в Бразилии, будут создавать новые формы нарративной терапии. Мы будем использовать слова, понятия и практики, которые предложили нам отцы-основатели, Майкл Уайт и Дэвид Эпстон, и будем создавать при помощи этих слов и понятий нечто новое. Это будет наш способ проявить благодарность и признать их вклад» (Teixeira^*).