Наш величайший дар (СИ)

- Иди ко мне, - хрипло прошептал Чарльз, торопливо облизнул приоткрытые губы, не в состоянии нормально дышать в мареве возбуждения, окутывающего его сознание, и потянул на себя Эрика, опустив взгляд, увидел, как потемнели от возбуждения серые глаза Леншерра, как он, словно в бреду, задыхаясь, ласкается к его телу, оглаживая ноги и бедра. Эрик еще раз прижался губами к напряженному животу Ксавьера, но профессор сжал его короткие волосы и потянул его выше.

- Ну же, иди сюда, - потребовал Чарльз, вместо того, чтобы в очередной раз объяснять, что все попытки Эрика безнадежны, а Чарльз так хотел ощутить как можно больше, насладиться хоть тем, что еще может воспринимать его тело. Леншерр покорно скользнул выше по телу Чарльза, подхватил его ноги под колени, раздвигая их шире, почти складывая Ксавьера пополам.

Эрик тяжелый. Глубоко и неровно дышит. Его кожа горячая, чуть влажная от пота, а с губ то и дело срываются тихие, сдавленные вздохи. Чарльз закрывает глаза, крепче прижимаясь к другу, и сам крепче обхватывает его руками, скользит дрожащими ладонями по его широкой спине, смутно чувствуя, как Эрик с хриплым, тихим рыком, двигается внутри его собственного тела. Эти ощущения совсем другие. Боли не было вовсе, так же, как не чувствовались порывистые удары тела о тело, от которых Чарльза невольно покачивало в ритме движений Эрика. Но он мог чувствовать его внутри. Давлением в своем теле, напряжением внизу живота, колкими судорогами, электрическими разрядами, пробивающими его внутренности и покалывающими кожу, распространяясь по телу непривычным, другим возбуждением. Но этого так мало. Тем более, когда у самого лица жарко, почти беззвучно стонет Эрик, которого пробирает от острого наслаждения так, что его мысли походят на сплошное яркое марево, в котором даже нет слов и образов, одни вспышки ощущений, которые Чарльз сам не может испытать сполна, и оттого крепче держится за Эрика, вжимаясь лицом в его плечо, словно это могло бы помочь перенять его ощущения.

Глухой стон больше походил на рык, Леншерр всем весом рухнул на Чарльза, придавливая его к влажной от пота простыни, дышал глубоко и тяжело, отпустил безвольные ноги Ксавьера и обнял напряженного профессора. Чарльз нервно усмехнулся, пытаясь успокоить сбитое дыхание, легко поглаживая Эрика по спине, чувствуя его кожей к коже. Такого жаркого, влажного и сильного.

- Мне не хватало этого, - выдохнул Леншерр, касаясь влажными губами виска Ксавьера, и неохотно лег рядом, но словно боялся отстраниться хотя бы на лишний сантиметр. Нетипичная для Эрика нежность.

- Да… - тихо кивнул Чарльз и улыбнулся своему другу, с трудом перекатился на бок, опустил взгляд, чувствуя, как Эрик его обнимает, вновь прижимая к своему вспотевшему телу, бережно перебирает все еще длинные, спутанные волосы. Его сердце стучало громко и гулко. Чарльз отчетливо чувствовал его стук и прикусил губу, почти нерешительно приобнимая Эрика за стройную талию. И впервые так остро осознавал, что это и есть тот предел близости, на который он теперь способен. Лишь чувствовать призрак ощущений, которые он еще помнит, а затем нежиться в объятиях, разделяя покой вместе со своим расслабленным другом.

- Эрик, - тихо позвал Ксавьер, ласково коснувшись губами плеча Леншерра.

- Да, - тут же отозвался тот и ослабил объятие, внимательно посмотрел на Чарльза, который напротив не стремился встречаться с ним взглядом.

- Отнеси меня в ванну, - с трудом заставил себя это произнести Ксавьер, зная, что Эрик выполнит любую его просьбу без лишних разговоров и утешений.

___________________________________________

*Prime Circle - As Long as I Am Here

========== Глава 7: Resolutions and lovers in the kitchen ==========

Through your tattered window pane

(Через рваное отверстие)

To the middle of your heart

(В середину твоего сердца!)

Resolutions and lovers in the kitchen

(Судьбы любви решаются на кухне.)

Love is clueless and destiny is wishing

(Любовь невежественна, и ее удел – желать.)*

Длинные волосы Чарльза щекотали нос, мешали нормально дышать, и Эрик мгновенно проснулся. Почти удивленно обнаружил себя в постели со спящим Ксавьером, уткнувшись лицом в его затылок. Потребовалось несколько секунд, чтобы это осознать и поверить в то, что это не галлюцинация и не остатки приятного, теплого сна. За окном было еще темно, но света хватало, чтобы рассмотреть спокойно спящего телепата. Вполне реального, определенно, настоящего. Эрик осторожно поправил его длинные волосы, бережно убрал прядку за ухо Чарльза и невесомо коснулся губами обнаженного плеча, прежде чем осторожно встать с постели. Даже сейчас Эрик не мог просто проваляться все утро, ожидая, когда проснется Ксавьер. Это уже было больше, чем привычкой – вставать сразу по пробуждению. Не тратить время впустую.

Ванная была все такой же, какой ее помнил Эрик, разве что кремов Рейвен осталось куда меньше, хоть еще тогда Леншерр не понимал, почему Чарльз разрешал ей хранить все это в его ванной комнате.