Наш величайший дар (СИ)

Раненый бок противно саднило, и Эрик нахмурился, рассматривая покрасневшую кожу вокруг шва, осторожно стер влажные, набухшие капли крови и полез в шкафчик за аптечкой, чтобы снова наложить повязку, невольно понимая, что его бинты остались где-то в недрах постели. Леншерр слегка поморщился, но решил, что искать их не стоит – еще не хватало разбудить Чарльза. На удивление, вчера он вовсе не чувствовал дискомфорта из-за раны. Нужно будет узнать у Хэнка, что именно он вчера ему вколол. Возможно, это окажется полезным.

Быстро умывшись, Эрик достал из шкафа спортивный костюм и вышел как можно тише, бросив на спящего Чарльза короткий взгляд, прежде чем закрыть за собой дверь. Дом был совсем тихим, мирным, спящим. Был таким же, как прежде по утрам, когда Эрик выбирался на утреннюю пробежку. Прежде он всегда вставал раньше всех, чтобы провести утро без суеты и шумных голосов. Даже тогда он был с ними, но держал дистанцию, позволяя приближаться вплотную лишь Чарльзу. Если подумать, то за всю жизнь так близко он подпустил лишь его одного.

Прохладный утренний воздух растекался по телу, наполняя его силой, со стороны парка слышалось тихое чириканье птиц. Все вокруг словно мирно дышало окутывающей это место спокойной безопасностью. Это место… Лишь теперь, по-настоящему вернувшись сюда, Эрик понял, что это за чувство. То самое место, по которому скучаешь, в которое хочется возвращаться снова и снова, зная, что это именно твое пристанище. Твой дом.

Но утренняя пробежка не удалась - стоило перейти на бег, как тело ныло от боли, и пришлось ограничиться разминкой и простой прогулкой по окрестностям. Но и этого хватило для начала. Эрик даже слегка вспотел, и это лишь доказывало, что он в ужасной форме после чертового ранения.

Вернувшись в дом, Эрик зашел в одну из гостевых ванных и наспех принял душ, стараясь не повредить повязку на боку, а затем по памяти направился на просторную кухню, все еще чувствуя, что находится внутри прекрасной иллюзии, но желая насладиться ей сполна. Особых кулинарных талантов у повелителя металла не было, но приготовить простой завтрак он все же мог. А готовить на этой кухне было неожиданно приятно. Леншерр пригладил влажные после душа волосы и небрежно махнул рукой, заставляя подняться в воздух кухонную утварь и включиться плиту, пока он сам доставал из холодильника ветчину и яйца. Совсем скоро на кухне запахло свежим кофе, а на сковородке приятно скворчала яичница, а Эрик следил, чтобы завтрак не пригорел, пока он доставал тарелки и чашки, окидывая кухню взглядом в поисках подноса.

Он услышал тихие шаги босых ног еще в коридоре и инстинктивно напрягся, парочка ножей звякнули на столе, готовые сорваться с места, но Эрик быстро взял себя в руки, напоминая себе, что он в школе, а не на какой-то перевалочной базе. Здесь у него нет врагов. Леншерр чувствовал на себе внимательный встревоженный взгляд и неспешно закрыл дверцу холодильника. На него смотрел темноволосый растрепанный мальчишка лет двенадцати, одетый в простую полосатую пижаму. Он замер на месте, словно зверек, почуявший хищника рядом и боящийся сдвинуться с места, и неотрывно смотрел на Эрика, который спокойно открыл упаковку молока и сделал парочку глотков. Яичница зашипела яростней, и Эрик небрежно махнул рукой – плита отключилась, а сковородка передвинулась на холодную комфорку, как раз вовремя, не дав еде пригореть.

- В-вы… - тихо произнес мальчик и тут же осекся, потому что Эрик попытался ему приветливо улыбнуться, не зная, как со стороны может выглядеть его акулий оскал для неподготовленного человека. Тем более, ребенка. Не говоря уже о том, что за десять лет заключения Леншерр вовсе разучился выражать свои эмоции подобным образом.

- Привет, - поздоровался Эрик с одним из учеников Чарльза, но мальчик не реагировал, все еще испуганно смотрел на мужчину в спортивных штанах и майке, который спокойно хозяйничал на общей кухне. Общение с детьми никогда не было сильной стороной Эрика. Более того, это определенно была его слабая сторона, а если вспомнить его общение с собственным сыном, то вообще можно утверждать, что в этой области он ничего не смыслил. Но, все же, не хотел пугать детишек Чарльза, пока профессор мирно спит в своей спальне.

- Вы подняли стадион, - вдруг сказал мальчик, видимо решив, что ему пока ничего не грозит, но все еще оставался напряженным. Леншерр одобрительно хмыкнул.

- Да, поднял, - кивнул он, плавно подходя к плите, чтобы переложить яичницу на тарелки. Видимо, это каким-то образом помогло ребенку выйти из оцепенения, и позади Эрика послышались шажки босых ножек. Мальчик подошел близко, но все же держался на расстоянии, теперь смотрел с любопытством, и это вызывало дискомфорт. Это напоминало… То, как Питер смотрел на Эрика каждый раз, когда они оказывались наедине или просто в одной комнате. Взгляд, в котором было невозможное количество неозвученных пока вопросов.