Наши в Хогвартсе (продолжение) (СИ)

Он стоял перед огромным залом, спиной к ложу и смотрел на то что открывалось перед ним, своими прекрасными миндалевидными чёрными глазами. Пламя свечей отражалось в них тысячами огненных точек, и казалось, будто сама Вселенная глядит на всех присутствующих своим таинственным, отрешённым взглядом. Белоснежная мантия, отделанная на вороте, манжетах и по низу сложным золотым узором, подчёркивала безупречную смуглость этого прекрасного лица в обрамлении великолепных чёрных волос, струящихся по плечам. Несколько мгновений Шафик стоял молча, пронзая взглядом каждого из прикованных к столбам пленников, словно впитывал в себя чувства каждого из них. А после заговорил своим прекрасным глубоким голосом с серебристыми переливами — голосом, который воздействовал на каждого из присутствующих в зале, включая пленников, проникал в самые тайные глубины сознания и завораживал его:

— Друзья мои. Братья мои и сёстры! Сегодня я собрал вас здесь ради великого события. Здесь и сейчас начинается новая эра в жизни тех, кто волею судьбы был рождён высшими существами, наделёнными великой силой магии. С этого момента мы перестанем прятаться от презренных магглов и тех, кто считает их полноценными существами и защищает их интересы. Сила, которую я получу в результате того, что здесь произойдёт, укроет вас всех, как щитом, и позволит всем нам быстро навести порядок в мире, который отныне будет принадлежать вам. Бессмертие, которое я получу сегодня, послужит вам всем гарантией того, что этот порядок никогда не будет нарушен, и господство магов будет вечным.

Волна восхищения лёгким ветерком пронеслась по безликой толпе зрителей в полумраке. Дождавшись, пока она схлынет, Шафик продолжил:

— Мой предшественник разделил свою душу на крестражи с помощью обыкновенных убийств, и в этом была его ошибка. Он был великим волшебником, но и великие не застрахованы от промахов. Однако, его пример станет для всех нас неоценимым опытом, позволяющим впредь не допускать подобного. Друзья мои! Я разделю свою душу на крестражи убийством тех, кто послужил причиной гибели великого Волан-де-Морта. Но я усилю эти крестражи в сотни раз тем, что перед смертью жертвы испытают все мыслимые и немыслимые душевные муки, какие только возможны в этом мире. Они будут призывать смерть для себя и своих любимых, молить о ней, как об избавлении от страданий. В мои крестражи будет заложено всё, кроме страха смерти, и это сделает их практически неуничтожимыми.

С этими словами он сдёрнул чёрную ткань с предметов, стоявших на столе. Судя по всему, это были магические артефакты, которые новоявленный Повелитель выбрал в качестве вместилища частей своей расколотой души.

И снова вздох пронёсся по притихшей толпе зрителей, как будто Шафик давал возможность перевести дыхание всем, кто внимал его речи, боясь шелохнуться. И снова в наступившей тишине зазвучал этот прекрасный голос, вызывая дрожь восхищения и ужаса в каждом, кто слышал его:

— И вы все, здесь собравшиеся, поможете мне в осуществлении этой великой цели. Перед вами — те, кто боролся с величайшим защитником идеи превосходства чистокровных магов над прочими смертными. Боролись и победили его. Они по глупости своей и скудости ума надеялись, что, победив носителя идеи, можно уничтожить саму идею. Как же они ошибались! И теперь им предстоит расплатиться за свои заблуждения. Расплатиться собственной кровью, собственной болью, страхом, унижением и, в конечном итоге, собственными жизнями. Крестражи, созданные, благодаря их смерти, будут наполнены самой великой и могучей жизненной силой — силой, призванной давать жизнь, властной силой человеческого вожделения и похоти. Но замешана она будет на другой могущественной силе — на энергии страха, ненависти и боли. Такие и только такие крестражи сделают своего владельца поистине неуязвимым и по-настоящему бессмертным, как это и подобает Вождю, ведущему вас за собой во имя великой цели.