Насколько прочно Основание

Вся сцена замерла, а затем стражники неохотно отступили назад и позволили упавшим подняться. Все еще слышались удары, все еще выкрикивались непристойности, все еще звучали насмешливые обещания худшего, но, по крайней мере, Мантиру разрешили отнести это хрупкое, упавшее тело к ожидающим транспортным фургонам.

Фургоны были достаточно велики, чтобы в них могли поместиться пятнадцать или двадцать человек, и, возможно, шестеро из них могли лечь в любой момент. Они были тяжелыми, без амортизаторов, пружин или чего-либо похожего на сиденья, с железными прутьями по бокам и крышей из железных решеток. По сути, они были тюремными камерами из подземелья, но на колесах, и единственное покрытие сверху было в виде брезентового полога, который в настоящее время был плотно свернут и уложен за высокими сиденьями водителей. Каждую повозку тянули два горных дракона, размером с земных слонов, но с более длинными телами и шестью мощными ногами у каждого. Они были способны на удивительную скорость и обладали превосходной выносливостью.

Двери фургона были захлопнуты и заперты. Раздались приказы, и конвой пришел в движение. Мерлин знал, что не было никаких причин, по которым эти фургоны должны были быть построены без рессор. Они были построены таким образом намеренно, с единственной целью: сделать путешествие любого заключенного как можно более неприятным… и показать всем свидетелям, насколько неприятным было это путешествие.

В конце концов, именно по этой причине они решили не отправлять их по воде, — с горечью подумал Мерлин. — Они отправляют их в долгий путь по суше, чтобы они могли останавливаться в каждом городе, чтобы показать свои призы, дать каждой деревне возможность понаблюдать, как они проезжают по пути к Храму и Наказанию Шулера. Они слишком ценный наглядный урок для Клинтана, чтобы тратить его на отправку морем… и Бог знает, сколько из них умрет в пути. И я ни черта не могу с этим поделать. Я даже не могу утопить их в море, чтобы избавить от того, что их ждет.

Он наблюдал за неуклюжей процессией фургонов с железными решетками, медленно двигавшихся на север от города Горат, и ненавидел свою беспомощность так, как редко ненавидел что-либо в жизни Нимуэ Албан или в своей собственной. И все же, наблюдая за происходящим, он дал себе одно торжественное обещание.

Сэр Гвилим Мантир был прав. То, что случилось с городом Ферайд, было ничто по сравнению с тем, что должно было случиться с городом Горат.

Княжеский дворец, город Манчир, княжество Корисанда

На этот раз это был не тронный зал.

Во многих отношениях Шарлиан предпочла бы то место, но были традиции, которые нужно было нарушать. Представление князя Гектора о судебной процедуре заключалось в том, чтобы следить за тем, чтобы обвиняемый получил надлежащий приговор, а не беспокоиться о каких-либо незначительных юридических деталях, таких как доказательство вины или невиновности. Судебные разбирательства были неудобной, грязной формальностью, которая иногда заканчивалась тем, что обвиняемый фактически полностью отделывался от наказания, что едва ли было целью, из-за которой его вообще арестовывали! Гораздо эффективнее и быстрее просто поставить его перед троном и приговорить без всякой ненужной беготни.

Все же большинство подданных Гектора не считало его правосудие ни чрезмерно капризным, ни излишне жестоким. Он поддерживал общественный порядок, не позволял знати слишком жестоко преследовать простолюдинов, заботился о правах собственности торговцев и банкиров и всеобщем процветании и следил за тем, чтобы большая часть убийств его армии совершалась на чужой территории. Теоретически всегда существовала апелляция к церковному суду, хотя к ней прибегали нечасто… и обычно безуспешно. Но, по большому счету, корисандийцы предполагали, что любой, кого князь Гектор хотел бросить в тюрьму или казнить, вероятно, заслуживал этого. Если не за преступление, в котором его обвиняли, то за то, которое он совершил в прошлый раз и которое сошло ему с рук.

К сожалению, это также означало, что оказаться перед князем было равносильно наказанию. И если бы Шарлиан вершила правосудие из тронного зала, который когда-то принадлежал Гектору, те, кто представал перед ней, автоматически предположили бы, что они просто были там, чтобы узнать, какая судьба уже была предопределена для них… и что «правосудие» на самом деле имело очень мало общего с процессом. Все это объясняло, почему вместо этого она сидела в великолепном (хотя и темном) бальном зале княгини Алеаты, отделанном панелями.

Шарлиан не могла представить, чтобы кто-то добровольно давал балы в этом зале. Только в одной стене вообще были окна, и они были крохотными. Не только это, но не так давно построенные части дворца отрезали большую часть света, который окна все равно бы не пропустили. Она предположила, что огромное мрачное помещение выглядело бы гораздо внушительнее с дюжиной зажженных массивных бронзовых люстр, но жар от такого количества свечей был бы удушающим, особенно в климате Манчира.