Наследная ведунка

— Ай! Чего дерёшься?!

— Просто убеждаюсь, что ты пока ещё живая.

— А менее убедительного места для этого найти не мог? — Теперь ещё и синяк останется на з… — Убедился? Живая!

— Пока ещё, — задиристо выделил Морис. Он уже попытался прорвать оборону, но горняки прочно сомкнули ряды. Правда, и сражаться с нами они не собирались. Без приказа…

Перелететь расщелину, разделившую горы-близнецы, мы не имели возможности. Прятаться же в домике с тонкими стенами и пытаться держать оборону там вовсе смешно.

Поэтому, понимая, что деваться нам некуда, старик не спешил: рыбалка не терпит спешки. Вышел следом. Прохромал вдоль линии невольных защитников, потрепал по щёчке одного, играясь, слегка ударил в живот другого и, в конце концов, поравнялся с нами.

— Убил тебя? Слишком громко сказано, не находишь?

— Ты оставил меня истекать кровью на дне оврага. В одиночестве и темноте, с переломанными руками и ногами.

— Но свалилась туда ты сама. Знаешь, сладкая, в твоём возрасте пора научиться брать ответственность за…

Морис терпеть не мог лишние разговоры. Он и в нелишних-то был не силён. А угрозу посчитал достаточной. Плавным текучим движением он вывернулся из-за наших спин, метнулся и полоснул ножами чёрный балахон, собираясь свалить Кая с ног.

Собираясь…

Потому что старик взвился в воздух с такой прытью, которой позавидовал бы любой юнец. С прямо-таки волшебной прытью. Вновь коснувшись земли, надкусил бусину браслета на сероватом запястье. Бусина хрустнула, как засохший стручок гороха, а коротышку отбросило назад, на услужливо выпяченные груди горняков. Повезло, что ни один из них не возжелал поиграть в «мячик».

— До меня дошли слухи, — Кай обеспокоенно приподнял мантию, рассматривая рассечённую лезвием ткань, — что сладкая Варна за прошедшие сто лет так и не освоила колдовскую науку.

— Хочешь проверить? — я задиристо встряхнула связку амулетов, но бывший не хотел драться. Не сразу, по крайней мере. Он хотел поговорить.

— А вот я, — продолжил он, — зря времени не терял. Его, как видишь, у меня оказалось достаточно.

Мелкий всё пытался добиться от соплеменников хоть какой-то реакции: тряс, отжимал плечом, хлестал и бил кулаками. Бесполезно. Каждый из них точно врос корнями в землю и не реагировал ни на что.

— Верни! Верни мою семью, ты! — разозлился горняк и, подняв небольшений, с его точки зрения, валунишко, запустил в поганого старика.

Валун отбросило так же легко, как до того карлика.

— Ох уж эта молодость! — бывший похабно подмигнул мне. — На всё-то вы так бурно реагируете! Что ж, придётся объяснить, коли сами ещё не догадались: я здесь главный. И меня вы будете слушаться. Заговорите, если я разрешу. Уйдёте, если я позволю. Спляшете, если я пожелаю.

— А лысину тебе мёдом не намазать?! — нож, который метнул Морис, летел точно в цель. Но в последний миг вильнул, как заговорённый. Хотя, собственно, почему «как»?

— Вам нужны доказательства? Моего честного слова недостаточно? Что ж, любуйтесь!

Кай поднял дрожащие ладони с выпирающими жилами и медленно, по-стариковски, начал прихлопывать. Правая рука сверху, левая снизу. Левая сверху, правая внизу…

— Какого…

Вис хотел брякнуть очередную едкую шутку, но слова так и застряли. Потому что из дома, точно на невидимых верёвочках, выходил Полоз. Нет, «выходил» — это если по доброй воле. Его выволакивала невидимая сила. Шея неестественно вытянута, точно за неё придерживает невидимый великан, стопы едва касаются земли, связанные руки и ноги синеют от перетянувших их верёвок. По своей воле Полоз не смог бы даже подняться, не то что пройти, но магия волокла его, как дохлятину с бойни. Завязывающая рот тряпица намокла, искусанная, и съехала набок:

— Умные… — конвульсивно хрипел он, — сбежали бы… говорил… же…

Взгляд замер, остекленел, глаза кукольно выпучились. А ноги, истерзанные верёвками, каждым движением раздирая кожу, пустились в пляс. И жуткая это была пляска. Безвольная. Смертельная…

— Ать! Ать! Ать! Мо-лод-ца! — прихлопывал в такт неслышной музыке Кай. — Ать! Хорошо! От так, и ещё разок! Ну-ка, покрутись! — он крутанул морщинистой сухой ладонью, и Полоз невольно повторил движение.

— Хватит… — прошептал Вис и, увереннее, бросаясь к старому другу, заорал: — Хватит!

— Хватит, — соизволил согласиться кукловод, когда рыжий уже почти схватил Полоза. Невидимые нити оборвались: игрушка упала, нелепо подогнув связанные конечности, бессмысленно таращась в пустоту и не замечая друга.

— Очень полезное приобретение, — доверительно сообщил мне Кай. — Я уже староват для путешествий, сегодня едва не откинулся, а этот паренёк выполнял за меня всю грязную работу.

— Угу, потому что ты заколдовал его, — брезгливо отметила я.

Он задрал руки, будто бы сдаваясь: