Наследники Белого слона

Он словно наяву услышал тягучий говорок Лейтенанта: "…парню из низов нелегко устроиться в этой жизни… Я давно искал подходящий случай…" Да он сам бы так поступил на его месте! Ах, черт!.. Надо же, что придумал, – клон! В специальных лабораториях выращивают отдельные органы и даже используют их в качестве трансплантатов, – не всегда, правда, удачно… Выращивают куски кожи, кости, ткани, – но, чтобы человека целиком, да еще жизнеспособного! Тем более, труп, который они видели, был одного возраста с дядюшкой, – так что же, вырастили сразу старика? Но развитие любого организма идет постепенно, начиная с зародыша… Его сделали одновременно с дядей? Но это абсурд: в то время об этом не могло быть и речи!.. Или его воспроизвели позже и нарочно состарили? Но откуда такая поразительная идентичность? Ведь даже одно яйцевые близнецы в старости не так уж схожи в том, что касается морщин и седых прядей… Разве что грим… Или двойник…

Джем совсем запутался и, чтобы рассеять сомнения, принес из машины телефон и позвонил: этот человек должен быть компетентен в подобных вопросах…

– Алло? Попросите господина Кагича…

Поговорив с четверть часа, он распрощался. Разговор с Кагичем – деканом факультета естественных наук Университета, тем самый, с которым он беседовал в первый же день после приезда с Новой Гвинеи, – окончательно укрепил его подозрения. Кагич заверил, что наука действительно еще не достигла подобных высот. "К тому же – клонирование человека запрещено практически во всех мало-мальски развитых странах…" – добавил он на прощанье.

Одно только теперь не давало ему покоя: ведь дядя был осужден за какие-то опыты, которые проводил над людьми, а что если… Но нет. Нет… Или – да?..

***

По лицу Джема я видела, что он очень встревожен. Я прислушивалась к разговору, пока он там с кем-то трепался о последних достижениях науки – нашел время! – и мне показался странно знакомым голос человека, с которым он разговаривал.

– Кому ты звонил? – спросила я, стараясь казаться равнодушной.

– Знакомому из Университета. Декану Кагичу… – рассеянно ответил он, продолжая о чем-то сосредоточенно размышлять. Имя не было мне знакомо.

– Собирайся! – вдруг приказал Джем. – Нужно уходить отсюда.

Через пять минут я уже сидела в машине. Он включил зажигание, и тут я увидела, что с пригорка спускаются машины. Он тоже это увидел и выругался:

– Проклятье! Мне надо было это предвидеть! – он выдернул меня из кабины. – Скорее!

Захлопнув дверцу, он нырнул в кусты орешника, немного повозился там, и открыл подземное убежище.

– Скорее! – нетерпеливо повторил он.

– Но ведь там же – оно! – чуть не плача сказала я.

В эти минуты я чуть ли не впервые за долгое время почувствовала: моим нервам, моему рассудку – уже хватит впечатлений! Все эти черти, привидения, колдуны, ночные кошмары, а в придачу – погони, перестрелки и пытки! И теперь я ещё должна остаться в темноте с этой тварью!

Закричав, я забилась в истерике.

– Замолчи!.. – прошипел он. – Нас могут услышать!

Я упиралась, но он затащил меня в это проклятое убежище, и наступила темнота. Я замолчала. Он стоял рядом, держа меня за руку, я слышала его прерывистое с присвистом дыхание.

Наконец, мы услышали как во двор въехали машины. Хлопнули дверцы.

– Эй, голубки! – я узнала голос Итальянца.

Прискакали, недобитки, по нашу душу, – и чего им ещё надо?!

Это выяснилось очень скоро. Они продолжали выкрикивать наши имена, потом он велел им всё обыскать.

– Они не могли уйти далеко! Радиатор еще теплый…

– Мы слышали, как она орала…

На старой ферме поднялась суета. Бандитов, судя по голосам, было не меньше десятка – как раз столько, сколько влезает в две машины. Видимо, здесь собрались все, кто остался от банды микроцефала.

– Их тут нет! – крикнул кто-то.

– Ищите! – рявкнул Итальянец, – Пусть двое поедут осмотрят все вокруг – они где-то рядом!

"Проклятый легавый!" – думал Джем, а я молча молилась: " Господи! Спаси нас и сохрани!…"

Потом вернулись те, кого он посылал нас искать.

– Глухо… Может, оставить здесь засаду?

– Они не дураки!

Эти гады посовещались ещё минут десять и уже собирались отчалить, и тут я услышала в глубине своей темницы шорох: оно ползло к нам! Потянуло противным запахом моченой фасоли и меня вдруг коснулась липкая холодная рука! Я вскрикнула – и они услышали…

Снаружи донеслись радостные хищные возгласы. Эта проклятая тварь снова и снова тыкалась в меня! Джем одной рукой затыкал мне рот, а другой отпихивал этого упыря, но он все лез и лез, пачкая нас слизью.

Они слышали нашу возню и довольно скоро вычислили наше убежище. В дверь ударило что-то тяжелое – ещё и ещё: сначала они счистили дерн и землю, маскирующие вход, а потом стали ломать дверь, но это оказалось не так-то легко.

– Господин Александер! Выходите! – очень любезно предложил Итальянец. – Мы вас не тронем! – кто-то при этих словах загоготал и тут же резко заткнулся, очевидно, получив пинка. – Нам только нужна одна вещь… – продолжал бандит.

Упырь оставил меня в покое и стал скрестись в дверь.

– Чего им надо? – прошептала я.

– Запись с откровениями доктора Реджа… – также шепотом ответил Джем.