Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

— Полагаю, ты сможешь объяснить причину моего отсутствия, — усмехнулась та.

— Скажу, что ты хвораешь. А через несколько дней открою им страшную тайну — герцогиня уже давно в Атии. Придворные будут во мне разочарованы.

— Но я буду тебе благодарна, — ласково улыбнулась Акме.

Король усмехнулся и через некоторое время они вышли на свет холодного октябрьского дня. Накрыв головы капюшонами, чтобы остаться незамеченными, они направились к постоялому двору, где герцогиню ждала карета.

Впереди шли капитан Гайре и Карим, следом герцогиня и король, а за ними, ловко маскируясь под горожан, — агенты короля, которые должны были довести его обратно до дворца.

Карета, крытая, ничем не примечательная, стояла на заднем дворе. Дюжина атийцев поклонилась герцогине и королю, и Арнил, сняв капюшон, обвел собравшихся суровым взором.

— Что ж, Акме, — понизил голос король, поворачиваясь к ней. — Кощунство с моей стороны говорить так о тех днях битвы, но я был рад — мы снова сражались бок о бок, как двадцать лет назад.

— Мы снова были бесстрашны, — кивнула Акме, ласково оглядывая его кудри, его лицо, на котором появились новые морщины, поблекший взгляд. — И молоды. Как тогда.

— Ты всегда молода и прекрасна. В тебе всегда было что-то колдовское, ты владеешь волшебством, которое не позволяет тебе стареть.

Акме тихо засмеялась:

— Лет через двадцать ты увидишь, что был не прав.

— Прожить бы такой срок! — но улыбка вдруг сползла с его лица, он вновь стал печален, мрачен и тихо произнёс: — Ты вновь покидаешь меня. Ты светом озаряешь мою жизнь, Акме. Теперь же она вновь окажется во тьме.

— Карнеолас не может быть тьмой для тебя. Это твое дитя, и ты любишь это дитя всей душой.

— Ступай, Акме, — пробормотал он. — Тебя ждет Атия.

Герцогиня сделала книксен и села в карету. Капитан Гайре и сел напротив. Атийцы оседлали коней.

— Запомни, Гайре, — сурово пробормотал Арнил. — Ты головой отвечаешь за герцогиню.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — ответил тот, и лицо его приняло обреченное выражение.

Арнил вдруг взял ее за руку и выдохнул:

— Если тебе понадобится помощь, Акме, прошу тебя, дай мне знать! Я одинок всю жизнь, если в ней нет тебя!..

Он поцеловал её руку, Акме провела своей рукою по его лицу, села в карету, занавесь опустилась, и карета тронулась. Король остался позади.

Капитан Гайре знал о намерении герцогини посетить Тиру, но уговаривал ее отказаться от этой затеи сколько мог. Когда карета выехала на северную дорогу, капитан сдался. Они ехали в Тиру.

— Если герцог узнает, он повесит меня, — вздохнул Гайре.

— Герцога здесь нет, — ответила Акме.

Гайре Иэрос молчал большую часть времени, и Акме была рада его молчанию: он позволял ей собраться с мыслями.

Под вечер мерное покачивание кареты и тишины убаюкали герцогиню, и она задремала.

Ей снился гром земель и гибель гор. Снежные скалы рушились, под камнями погребая целые народы. Тучи налетали друг на друга, сталкивались с невообразимым грохотом и летели на землю неистовыми ветрами да ураганами. Твердь земная поднималась волнами и заглатывала людей вместе с домами. Все погибало, все рушилось.

Акме бежала, поднимаясь по холму, падая и вновь вскакивая на ноги. Она была не в платье, а в облегающих штанах, удобной курточке с распущенными волосами, как тогда, двадцать лет назад, когда она еще не была ни герцогиней. Ветра срывались с вершины холма и ожесточенно били ее по лицу, затрудняя продвижение. А когда Акме все же удалось подняться, внизу, в долине она увидела, как ломаются древние тополя на длинной аллее, как рушится роскошная резиденция атийских герцогов… ее дом, дом ее мужа и детей. С севера Атию накрывала тьма. Она пришла из Заземелья и теперь рушила все на своем пути. Она черным дымом проникала в дом и душила жизнь, тушила свет солнца и травила все, до чего только не касались ее страшнее руки, после себя оставляя лишь обугленность когда-то плодородных полей и руины роскошного дома. Смерч из неведомый тьмы не пощадил ничего. Он пронесся над всем Эриданом, над Атией и взорвался с таким грохотом, что Акме, вздрогнув, проснулась.

— Что это было?! — выдохнула она, страшно глядя на только что очнувшегося Гайре.

— Камень попал под колесо, Ваша Светлость.

— Нет, я будто слышала грохот взрыва…

— Вам со сна померещилось, не тревожьтесь понапрасну.

Акме приоткрыла занавеску и удивилась тому, как долго проспала: занимался рассвет.

— В Тире мы будет в три часа дня, — сказал Гайре.

«Тира… — подумала она, и сердце её накрылось страхом. — Но зачем я еду в Тиру? Я должна ехать в Атию! Немедленно!»

— Гайре… — выдохнула Акме, и капитан испугался: так бледна вдруг и взволнованна стала герцогиня. — В Атии беда…

— Какая беда?!

— Мне только что приснилось… мне приснилось…

Карета вдруг замедлила ход и остановилась.

— Не выглядывайте, — отрезал капитан, открыл дверцу и вышел.

Но Акме не могла сидеть на месте и ждать. Она осторожно выглянула из кареты и вышла, ибо опасности не было: карета остановилась из-за гонца, которого она хорошо знала в лицо. Он нес страшные вести.

Подгоняемая предчувствием, герцогиня подошла к ним.