Наследники Шамаша. Рассвет над пеплом

Девушка быстро поднялась по лестнице, собрала свои вещи, переобулась в свои сапоги, узкие штаны, тёплую рубаху и куртку. Затем спустилась в библиотеку, забрала карту этого мира, историю этого края, еще несколько книг и вошла в кабинет Ханса Вайнхольда. Девушка нашла в его столе миниатюру Мэйды, написанную, когда девочке исполнилось двенадцать лет. Должно быть, более позднюю он забрал с собой.

Выходя из комнаты, она наткнулась на Лейлин с полным мешком добра за спиной.

— Ты! — служанка взвизгнула и выронила украденное.

— А ты меня уже похоронила? — усмехнулась Ишмерай. — Ты очень рискуешь, приходя в этот дом.

— Я не могу не воспользоваться ситуацией. Когда тебя забрали, они долго допрашивали весь дом. Мне даже пытались задрать юбку. Мне осточертел этот город и эта страна.

— И куда ты поедешь теперь? — спросила Ишмерай.

— Не знаю, — Лейлин пожала плечами. — А ты?

— Домой… — ответила Ишмерай, и сердце её взыграло от этого ответа. Да, она наконец-то поедет домой в Атию! — Поедешь со мной? Там не сжигают за колдовство. В Кабрии тебя долго будут преследовать за дружбу со мной.

— А ты поможешь мне найти дом? — Лейлин внимательно прищурилась.

— Помогу. Язык ты тоже выучишь.

Девушка картинно вздохнула.

— Что делать?.. Выбора у меня все равно нет. Я в этой жизни одна. Попытаю счастье в чужих землях.

Ишмерай улыбнулась. Лейлин на мгновение обняла подругу, всхлипнула и прошептала:

— Я уже оплакала тебя. И счастлива, что ты выжила. Даже несмотря на то, что ты ведьма.

— Я не совсем ведьма. Но, как оказалось, сжечь могу…

Когда Ишмерай сделала все, что планировала, она огляделась в гостиной и тихо взрыдала, увидев клавесин. Но взяла себя в руки и вышла на улицу.

Через некоторое время в безлюдном переулке Ишмерай остановила коня и заявила:

— Адлар, здесь нам надлежит проститься.

— Я мог вывести вас из Аннаба завтра!

Ишмерай улыбнулась и спрыгнула с коня. Бернхард последовал ее примеру.

— Я не желаю, чтобы вас видели вместе со мной. Это навлечёт на вас беду, а вы сделали для меня так много. Если понадобится, вы должны отречься от меня.

Бернхард осторожно осведомился:

— Я ещё смогу увидеть тебя… когда-нибудь?

Ишмерай загадочно улыбнулась:

— Быть может, когда-нибудь… в другой жизни…

Бернхард обнял ее и выдохнул:

— Я бы хотел уехать туда, где живёшь ты. Я бы хотел познакомиться с твоей семьёй. Я бы хотел увидеть тот край, где ты выросла.

— Адлар, твоя жизнь здесь. Я не раскрою местонахождения своего дома. Наши земли слишком благословенны, плодородны и красивы. Моя земля исстрадалась иным врагом. Еще одного она не выдержит… Я никогда не забуду того, что сделал ты для меня. Я никогда не забуду Аннаб и Кабрию, ибо земли эти и люди прекрасны. Господь не будет слишком жесток, и охота на ведьм скоро прекратится. Я желаю тебе счастья, Адлар Бернхард.

Девушка поцеловала его в щеку, обняла, а после взлетела на коня, подарила ему прощальную свою улыбку, надела капюшон на голову и вместе с атийцами скрылась за поворотом. За ними промелькнула огромная тень Обсидиана.

Ночь оказалась холодной. Атийцы и Атаргата замерзали, но не Ишмерай. Все тело её горело, а ожидание натягивало все мышцы. Один атиец ждал в условленном месте на окраине города с навьюченной вещами Ишмерай и Александра лошадью. Остальные прятались вокруг площади.

Ишмерай и Амиль, ожидая в одном месте, порой изредка переговаривались. Ишмерай более не боялась, что пламя не придёт, когда она вызовет его. Руки и горло жгло, золотые и черные линии становились все ярче, а слух ее время от времени окутывал странный шёпот. Ишмерай боялась лишь одного: казнь перенесут в другое место и назначат на другое время. Что тогда она будет делать?

— Кто этот человек, Бернхард? — осведомился Амиль.

— Он спас мне жизнь полтора года назад, когда я уже отчаялась быть спасённой, — последовал хмурый ответ. — На меня напали солдаты, а Адлар вырвал меня из их рук. Благодаря ему в дом меня взял один священник. Я немного помогала ему по хозяйству. Затем Адлар отвёз меня в Аннаб, где я прожила до недавнего времени и учила господскую дочку музыке. Они платили мне деньгами, кровом и добром. Я полюбила их. А Адлар продолжал интересоваться моей жизнью. Я слишком многим обязана ему. И я так его разочаровала.

— А что Сагдиард делал для него?

Ишмерай мрачно поглядела на Амиля и ответила:

— Пожалуй, Александр поведает об этом сам. Если пожелает.

Амиль усмехнулся и тихо сказал:

— Я никогда не был лично знаком с вами, сударыня, но слышал о вас много нехороших вещей. Невоспитанность, избалованность, своенравность, эгоизм.

Ишмерай рассмеялась и ответила:

— Признаюсь, я несильно изменилась, Амиль.

— Верно, но вы не похожи на господскую дочку, которую вечно опекает отец. Вы самостоятельны, независимы и бесстрашны. Но ваша сила… почему вы не пользовались ею раньше?

— У меня ее не было. Она появилась только на казни.

Амиль продолжал странно смотреть на нее, и это раздражало Ишмерай. Она спрятала свои разрисованные руки в перчатки, шея ее была спрятана под плащом.

— Был ли батюшка в здравии, когда вы в последний раз видели его? — тихо спросила Ишмерай.