Наследники земли

– Грустит, – ответил Педро и кивнул в сторону комнаты.

Лестница показалась Уго крутой, как склоны Монтсанта. Дверь была открыта – Катерина сидела в кресле лицом к окну. Уго встал под притолокой. Женщина взглянула на него, просияла улыбкой и поднялась ему навстречу.

– Ты нашел свою дочь? – спросила Катерина.

– Нет, – ответил Уго. – Нет, – повторил он для себя, – но мне кажется, я знаю, где она может быть.

Катерина обняла Уго и уткнулась носом ему в шею.

– Тогда найди ее, – приказала она, подняв голову и посмотрев ему прямо в глаза.

На сей раз Уго почувствовал, что Катерина не просто смирилась, но воодушевляет его.

– Поторопись, Уго, – сказала Катерина, – и без Мерсе не возвращайся. Я буду ждать столько, сколько потребуется. Ты должен ее спасти. Это твоя дочь. Твоя семья…

– И ты тоже… – попытался сказать Уго.

– Знаю, знаю. У меня больше нет сомнений. Я тоже твоя семья, – твердо произнесла Катерина, – вот почему ты должен освободить Мерсе. Я могла бы попробовать унять твою боль, но я не хочу, чтобы ты так страдал. Я хочу, чтобы ты был счастлив рядом со мной, Уго. Ты должен быть счастливым – и сильным, чтобы терпеть и исправлять мои ошибки.

Уго не смог произнести ни слова. Слезы сдавили его горло. Катерина погладила его по щеке, и этот простой жест убедил его, что если раньше ему не везло с женщинами, то теперь ему наконец улыбнулась удача – и он встретил ту, которая действительно любит так же сильно, как и он сам.

Часть четвертая. Между болью и справедливостью

28

Уго разрывался между Гаррафом и Барселоной. Вот уже третий раз он возвращался в Графский город с дорогим и скверным вином, но без малейшего представления о том, где находится Мерсе. Уго объездил многие замки и крестьянские дома, говорил с солдатами, земледельцами и слугами, пробовал и закупал вино, пытаясь незаметно что-нибудь выведать. Во время своей третьей поездки он, отчаявшись, порезал себе икру, чтобы спросить о Рехине. «Врач? Да еще и женщина? Здесь? Никогда не слыхал. Да у тебя такая рана, что и врач никакой не нужен. Ишь какой неженка городской выискался! Даже кровь уже не течет!»

– В следующий раз придется отрубить себе руку, – пошутила Катерина, пытаясь отвлечь и развеселить Уго.

Она промывала вновь открывшуюся рану огненной водой.

– Следующего раза, скорее всего, не будет, – заметил Уго и охнул, увидев, как огненная вода пенится при соприкосновении с раной. – Меня уже начинают в чем-то подозревать. В тех краях виноторговец – редкий гость. Там почти не остается излишков вина. Были такие, что у меня хотели купить!

Возможно, ему удастся приобрести хорошее вино в Сиджесе и на обратном пути еще раз заехать в Гарраф, предположил Уго.

– Или ты мог бы переодеться, – подсказала Катерина.

– Кем? На меня тут же набросятся альгвасилы и викарии. Там бродят только преступники. Чтобы разъезжать по тем краям, нужна какая-нибудь причина. А что еще я могу придумать?

Катерина нахмурилась. Несколько мгновений они молчали – он сидел на стуле, время от времени поглядывая на рану, она задумчиво ходила по комнате.

– А что адмирал? – наконец спросила Катерина, уже знавшая обо всех обстоятельствах рождения и жизни Мерсе. – Ему что-нибудь известно?

В перерывах между поездками Уго несколько раз заходил во дворец на улице Маркет. Бернат все еще отказывался его принять, что, впрочем, не мешало адмиралу интересоваться сведениями, которые добывал Уго, – Герао не упускал ни малейшей возможности расспросить винодела. Ради этого он даже заставил строптивую кормилицу безропотно оставлять внука наедине с дедом. Мальчику исполнился год, он уже научился ходить, падал, поднимался и своим смехом и визгом, которые эхом отдавались в каменных стенах, вдыхал жизнь и радость во дворец, изрядно помрачневший с тех пор, как исчезла Мерсе.

Пока Уго играл с внуком, Герао неустанно допрашивал винодела. «Гарраф? Ты покупаешь там вино?» «Мама скоро вернется», – шептал Уго на ухо внуку. «Опять ездил в Гарраф?» – не унимался Герао. После третьей попытки мажордома Уго наконец решил солгать:

– Нет, на сей раз я никуда не ездил. Просто не смог прийти к Арнау. Таверна отнимает слишком много времени.

– Ну да. Его светлость был обеспокоен твоим отсутствием.

«Это Бернат-то был обеспокоен?» – не поверил Уго. К чему клонит мажордом? Какое дело Бернату, где находится его тесть?

– Он, верно, думает, что я имею отношение к похищению своей же дочери? – гневно выпалил Уго.

Его насторожила реакция мажордома. Уго ожидал изумления, но Герао сохранял спокойствие, будто действительно обдумывал такую возможность. Наконец мажордом ответил: