Наследница в алых шелках

Такой реакции она от себя не ожидала. Она держалась начеку благодаря здравому смыслу, но теперь всякий здравый смысл покинул ее. Она отвечала на поцелуи тепло и медленно, затем сдалась и ответила жадно и страстно. Его сила соблазнила ее. Как же давно ее не охватывало, не поглощало чувственное возбуждение. Ей нечем было защищаться, и она этому радовалась. Его напор обрел физическую силу, покорив ее так же, как иногда покорял его взгляд.

Несмотря на замутненное сознание, она подмечала детали. То, как ее обнимали его руки. Запах его кожи и одежды. Как его умелый язык повергал ее в неописуемую дрожь. Как его ладони охватывали ее спину и бедра. Он осыпал поцелуями ее шею, и она откинула голову, давая им простор. Ее охватила сладкая дрожь, сдавив грудь и лоно. Дивное безумие манило ее.

Какой-то шепот рядом. Все ее тело вопило, чтобы шептавшие ушли. Прохожие не обратили на них ни малейшего внимания. Она была на седьмом небе от счастья, что их не прервали, потому что она хотела, отчаянно хотела… его рука поднялась и стала ласкать ей грудь. Да, да, она хотела этого.

Она льнула к нему, чтобы он не останавливался. Он перестал целовать ее и прижал к себе, касаясь губами ее макушки, а рукой лаская ее. Осторожные ласки щекотали. Дьявольские пальцы дразнили. Он вырывал у нее вскрики и стоны, заставляя мучительно желать большего.

Словно угадав мысли Розамунды, он опустил руку вниз. Притянул к себе и поцеловал в макушку, а руку просунул между ее бедер. Через платье, нижнюю юбку и белье он проник ей глубоко между ног, а потом прижался к той самой точке, что причиняла ей невыносимо сладкие страдания.

Она почти висела на нем, потеряв разум и тяжело дыша. Принимала все, что он давал. Не полное облегчение, но достаточно для того, чтобы она не умерла. Она изо всех сил подалась вниз, чтобы утолить опустошающую нужду. Вот только само это давление начало вызывать еще более глубокие страсти. Но тут он убрал руку и крепко прижал ее к себе.

Так они и стояли, переплетясь, пока Розамунда пыталась прийти в себя и убеждала тело не надеяться на что-то большее. Она снова услышала внизу шум реки, увидела фонари и ощутила бедрами каменные перила. В голове зашептало чувство вины, но она не обращала внимания, потому как не хотела сожалеть о том, что чувствовала. Пока не хотела. Она не хотела отпускать от себя чувственные узы, что могли существовать между мужчиной и женщиной, но с течением времени эти узы все-таки растворились в ночи.

К тому времени, как они дошли до конца моста, Кевин понял, что она не примет его нынче ночью. Так что не предлагал, чтобы они продолжили на удобной кровати в гостинице, как ему этого ни хотелось.

Он поцеловал ее, потом посадил в экипаж и пошел обратно один. Не прошло и минуты, как он начал ругать себя за эту треклятую порядочность.

Нужно было поддаться своему побуждению и взять ее прямо на мосту. Она ведь едва ли не умоляла его об этом. Никому бы не было никакого дела, если бы их заметили. Но нет, ему понадобилось быть английским джентльменом. Задрать ей юбку и закинуть ногу вверх на мосту было бы неуважительно. Неподобающе. «С порядочной женщиной так не обращаются».

Черт, да он ведь даже не был уверен, правда ли это. Откуда ему знать, может, порядочные женщины по всему Лондону отдавались любовникам в парках и на мостах. Кевина никогда не интересовал этот вопрос.

Он шагал, выбрав длинную окольную дорогу, потому что хотел снова обрести контроль над своими мыслями и телом. Нарочно раззадорил в себе привычную злость насчет того, что же она за наказание такое. Препятствие, помеха. Упрямая женщина, доставлявшая ему одни неприятности. Но все-таки он продолжал ее слышать, ощущать ее запах, чувствовать ее. Он представил ее обнаженной и податливой, отчаянно молящей о большем, чем он позволил себе этим вечером. Конечно, она оказалась страстной. Желать ее было пыткой, которую изобрели в преисподней словно специально для него, так отчего бы не заставить адское пламя пылать особенно жарко?

Сейчас он уж точно пылал. Ему понадобился почти час, чтобы сбросить насланное ею наваждение. Он приблизился к гостинице, глядя на высокие окна за ее террасой и гадая, по-прежнему ли она хочет продолжения, как и он. Насколько можно было судить, в ее апартаментах не горел ни один огонек. Непокорная мисс Джеймисон отправилась спать.

Что же, пусть хоть один из них хорошо выспится этой ночью. Ему-то сегодня точно не уснуть.

Глава 13

Розамунда осмотрела перья, разложенные на столе в дальней комнате магазина мсье Бенуа. Какие-то из них были окрашены, и она гадала, понравятся ли лондонским дамам столь яркие страусовые перья в осенне-зимнем сезоне.

Мсье Бенуа, будучи умным коммерсантом, беспрерывно двигался по магазину. Каждый раз, проходя мимо, он клал на стол что-то интересное. Пожилой, сухонький, с умными глазами, он улыбался Розамунде каждый раз, когда их взгляды встречались. Она видела, что он ожидает, когда ее желания преодолеют неуверенность.