Настоат

Раскаты грома следуют один за другим, буря крепчает. Не отдавая себе отчета, я явственно проговариваю: «Молнии неистово бьют в ригель Моста, освещаемого звездой Ориона». Что? Что??? Слава Богу, Иненна не слышала – не то сочла бы меня за буйнопомешанного. Впрочем, после предыдущего наваждения я и так выгляжу одержимым.

Но все же почему мне пришло это в голову? Ригель – несущая балка моста. Откуда мне знаком этот термин? Может, Энлилль упоминал? Как-никак, Архитектор… Вряд ли! В рассуждения о градостроительстве мы не пускались. Значит, фраза всплыла из подсознания – наверное, оно тщится подсказать мне, намекнуть на личность убийцы. Помочь вспомнить.

Что такое звезда Ориона? Не понимаю! На небе лишь тучи, даже Луна сокрыта за облаками – не видно ни зги. Получается, дело не в чувственных ощущениях. Медленно, словно на ощупь, соображаю: в созвездии Ориона есть Бетельгейзе, там же – туманность, неподалеку – Телец и Плеяды. Точно, Плеяды! «Семь сестер» – возможно, речь идет об Иненне: у нее как раз были сестры. Но эта аллюзия ничего не дает – надо копать глубже…

Какие еще звезды есть в Орионе? Кроме Бетельгейзе – Саиф, Минтака, Беллатрикс и великое множество других, менее ярких… Все не то, эти названия не находят отклика в моей памяти. Что-то я упускаю… Две самых ярких – Бетельгейзе и… Какая вторая? В ноге, ступне Ориона…

Да, вот оно! Потрясающе! Имя второй – Ригель, в переводе – «нога», то ли с укарского, то ли с ханаанского и арамейского. Вновь это слово! Осталось понять – что оно значит.

В детстве я любил астрономию, в Городе на каждом шагу слышал об астрологии. Еще бы, здесь все больны ею: когда нет перспектив, ищешь спасения в любых несуразностях – например, в гороскопе и Зодиаке. По крайней мере, от небесных светил добиться сочувствия куда проще, нежели от бюрократов и царедворцев.

Как бы то ни было, знание астрономии и астрологии мне непременно поможет – я уверен, ответ мне известен. Он в чертогах моей памяти.

Закрываю глаза и вспоминаю – я почти у цели. Точно! Ригель – не простая звезда. Переменная! Блеск ее колеблется с течением времени. А все потому, что это – тройная система: Ригель А, B и C, вращающиеся друг вокруг друга. Словно я, Иненна и… конечно, убийца.

Ригель А – сверхгигант, самая яркая звезда из всей троицы. Это, без сомнения, я – к чему страдать ложной скромностью? Ригель B – прекрасная, очаровательная звездочка, обворожительная и своевольная, но все же подчиняющаяся общим законам. Иненна!

И Ригель С – последний, незаметный, непримечательный… Боязливый. Невидимый для других, скрывающийся в тени прочих. Посредственный, ординарный, немощный, слабый.

Господи! Дыхание в груди замирает, я широко распахиваю глаза. Вместе с обликом убийцы ко мне возвращается память.

Энлилль был прав – я допустил чудовищную ошибку: ничто не закончилось, все только начинается!

– Иненна! – онемевшими губами шепчу я. – Прочь отсюда, скорее! Надо бежать… Я вспомнил: в системе Ригель есть три звезды – гигант, средняя и белый ка…

Стремительные шаги сзади – обернуться я не успеваю. Удар. Боль. Хруст черепа. Крик.

Я падаю, чтобы никогда не подняться. Как и во всех предыдущих случаях, я опоздал. Безысходность и неизбежность.

* * *

«“Безысходность и неизбежность”, – пробудившись, передразнивает меня Мост. – Отчаяние. Обреченность. В каждом из этих чарующих, таинственных слов – беспощадное признание моей полной победы.

Память вернулась. Наслаждайся ей, Настоат! Только скажи: разве это хоть что-то меняет?» Сотрясаясь двенадцатью арками, Мост заливается издевательским смехом.

Оглушенный, я пытаюсь подняться. Кровь хлещет из головы, рядом лежит камень – острый булыжник, которым в меня запустили. Не сомневаюсь – он отколот от опоры, свода или пролета Моста. Теперь я понял: Мост – главный убийца, а человек – не более чем сообщник и исполнитель.

Руки не слушаются. Словно опрокинутый на спину жук, я беспомощно хватаюсь за воздух. Огромные черные круги перед глазами. Иненна кричит и в ужасе озирается, мечется из стороны в сторону – убийца снует где-то рядом, его шаги слышны то справа, то слева. Он приближается и удаляется, прячась среди дрожащих теней, готовясь к последней, решительной схватке.

Иненна опускается на колени; собрав покидающие силы, переворачивает меня на бок. Разрывает на себе одеяние, пытается перевязать рану. Спасибо! Еще минута, и я бы захлебнулся – если не водой, то собственной кровью.

– Беги!.. – Голос мой слаб и беззвучен. От судороги, охватившей трахею, он превращается в надсадный, нечеловеческий хрип. – Прочь от Моста – как можно быстрее! Беги к Больнице! Не бойся: меня невозможно убить, ничего ужасного со мной не случится. Думай о себе! Убийца слишком слаб, чтобы совладать с Настоатом… А ты – чересчур уязвима. Я выживу… Спаси себя! Если умрешь, все повторится…

– Нет, я тебя не оставлю, – рыдает она. – Мы выберемся вместе!