Читаем Настоящие сказки Шарля Перро полностью

По счастью, на другой день был праздник, и на досуге она добыла из-под земли свой ларчик, нарядилась, волосы себе на пудрила и надела своё прекрасное платье цвета времени. А комнатка у неё была такая маленькая, что шлейф этого прекрасного платья даже негде было развернуть. Красавица принцесса глядела и не могла наглядеться на себя в зеркало.

Тут решила она для развлечения по воскресеньям и по праздникам надевать поочёредно каждое из своих прекрасных платьев, что и стала выполнять в точности. Она убирала свои красивые волосы цветами да алмазами и частенько вздыхала над тем, что никто не видит её красоты, кроме овец да индюшек, которые и в ослиной коже любили её не меньше. Ослиной Кожей и прозвали её на ферме.

Однажды в праздник, когда Ослиная Кожа надела платье цвета солнца, королевич, которому принадлежала эта ферма, возвращаясь с охоты, остановился там отдохнуть. Принц был молод, красив, замечательно строен, и все его очень любили – и отец, и мать его, королева, и весь народ. Его угостили простым деревенским ужином, который он с удовольствием отведал, а потом пошёл бродить по дворам, заглядывая во все уголки. Гулял он так гулял, да и забрался в какой-то тёмный закоулок, в конце которого увидал запертую дверь. Любопытство его разыгралось, и он приложил глаз к замочной скважине. Каково же было его удивление, когда он увидал там принцессу, – такую красавицу столь разодетую, с таким достойным и скромным видом, что он принял её за богиню! И такая сильная любовь в нём загорелась в эту самую минуту, что если бы не уважение, которое он возымел к своему прекрасному видению, то он бы тотчас высадил дверь плечом.

С трудом он выбрался из этого тёмного и мрачного закоулка и то лишь для того, чтобы поскорей дознаться, кто живёт в маленькой каморке. Ему сказали, что это судомойка, которую прозвали Ослиная Кожа, потому что носит она такую кожу; что она такая грязная да засаленная, что никто не хочет ни смотреть на неё, ни говорить с ней; и что взяли то её сюда из милости, чтобы пасти овец да индюшек.

Принц остался не очень-то доволен этими объяснениями, но понял, что эти грубые люди ничего не знают и большего от них не добьёшься. Он вернулся во дворец короля, своего отца, и так он был влюблён, что и рассказать нельзя, а перед глазами у него всё стоял прекрасный образ той богини, которую он увидел в замочную скважину. Он ужасно огорчался тем, что не постучался в дверь, и решил непременно это сделать в. следующий раз. Но любовный жар возбудил такое волнение в его крови, что в ту же ночь открылась у него ужасная горячка, и вскоре он был почти что при смерти. Королева, его мать, у которой он был единственный сын; не знала, что и делать, так как ни одно лекарство ему не помогало. Тщетно она сулила лекарям самые большие награды: они применяли всё своё искусство, но ни что не могло исцелить принца.

Наконец они догадались, что причиной всей этой беды было какое-то смертельное огорчение, и уведомили об этом королеву. Она же, полная нежности к своему сыну, стала заклинать его открыть ей причину его болезни, уверяя, что если всё дело в короне, то король, его отец, без сожалений оставит свой трон, чтобы он мог взойти на него, что если он хочет жениться на какой-нибудь принцессе, то даже если бы они воевали с её отцом, и даже, если бы в это дело были замешаны самые тяжёлые обиды, они всё равно пожертвовали бы всем, лишь бы доставить ему то, чего ему хочется, – но что она умоляет его не дать себе умереть, так как им не пережить этого.

Королева окончила свою трогательную речь тем, что залилась слезами, целуя сына.

– Государыня, – отвечал наконец ей принц слабым голосом, – я не смею мечтать о короне моего отца, дай ему бог царствовать долгие годы, мне быть самым верным и самым почтительным из его подданных! Что до принцесс, о которых вы говорите, то я ещё и не помышлял о женитьбе, и вы можете быть уверены, что я настолько покорен вашей воле, что всегда вас в этом деле послушаюсь, чего бы мне то ни стоило.

– Ах, дорогой сынок мой, – продолжала королева, – ничего бы мы не пожалели, чтобы спасти тебе жизнь, но спаси же мою жизнь и жизнь короля, твоего отца: скажи мне, чего тебе хочется, и поверь, что, чего бы ты ни захотел, всё будет сделано.

– Ну, хорошо, – ответил принц, – если уж нужно рассказать, чего я хочу, так я вас послушаюсь; было бы преступлением с моей стороны подвергнуть такой опасности вас, дорогих моих родителей. Да, матушка, я хочу, чтобы Ослиная Кожа испекла мне пирожок, и как только он будет готов, пусть его принесут мне.

Королева, удивлённая таким странным именем, спросила, что это за Ослиная Кожа.

– Королева, – ответил один из её гвардейцев, который случайно видел эту девушку, – это самый противный зверь после волка; чернокожая и засаленная, она живёт на вашей мызе и стережёт индюшек.

– Не беда, – сказала королева, – наверно, мой сын, возвращаясь с охоты, попробовал её стряпни. Ну, это прихоть больного; одним словом, я хочу, чтобы Ослиная Кожа (если уж есть такая) немедленно испекла ему пирожок.

Перейти на страницу:

Все книги серии Подарочные издания. Иллюстрированная классика

Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание
Настоящие сказки братьев Гримм. Полное собрание

Меня мачеха убила,Мой отец меня же съел.Моя милая сестричкаМои косточки собрала,Во платочек их связалаИ под деревцем сложила.Чивик, чивик! Что я за славная птичка!(Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм)Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых!Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов.Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги. Таких сказок вам еще не доводилось читать… В этом издании впервые публикуются все, включая самые мрачные и пугающие истории оригинального сборника братьев Гримм.Издание дополнено гравюрами и иллюстрациями XIX века.

Якоб и Вильгельм Гримм

Зарубежная классическая проза
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории
Рождественские сказки Гофмана. Щелкунчик и другие волшебные истории

Творчество Гофмана состоит из нерушимой связи фантастического и реального миров, причудливые персонажи соединяют действительность с мистикой, повседневную жизнь с призрачными видениями. Герои писателя пытаются вырваться из оков окружающего их мироздания и создать свой исключительный чувствительный мираж. Сочинения Гофмана пронизаны ощущением двойственности бытия первых десятилетий XIX века, мучительного разлада в душе человека между идеалом и действительностью, искусством и земной жизнью. Достоинство истинного творца, каким и был Гофман, не может смириться с непрестанной борьбой за кусок хлеба, без которого невозможно человеческое существование.

Михаил Иванович Вострышев , Эрнст Теодор Амадей Гофман

Сказки народов мира / Прочее / Зарубежная классика
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции
Молот ведьм. Руководство святой инквизиции

«Молот ведьм» уже более 500 лет очаровывает читателей своей истовой тайной и пугает буйством мрачной фантазии. Трактат средневековых немецких инквизиторов Якоба Шпренгера и Генриха Крамера, известного также как Генрикус Инститор, – до сих пор является единственным и исчерпывающим руководством по "охоте на ведьм".За несколько сотен лет многое изменилось. Мир стал другим, но люди остались прежними. Зло все также скрывается внутри некоторых из нас. Творение Шпренгера и Крамера – главная книга инквизиторов. В неустанной борьбе за души несчастных женщин, поддавшихся искушению дьявола, они постоянно обращались к этому трактату, находя там ответы на самые насущные вопросы – как распознать ведьму, как правильно вести допрос, какой вид пытки применить…

Генрих Инститорис , Яков Шпренгер

Религиоведение

Похожие книги

Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное