Настройщик

– Простите, пве-ваинг, а вот эта палка в центре – пан-бин, правильно, Ма Кхин Мио? – Она улыбнулась, и капитан продолжал: – Бирманцы иногда говорят, что палка символизирует лес, но мне почему-то кажется, что часто она служит лишь для того, чтобы удерживать зрителей на местах. В любом случае большая часть танцев происходит на пве-ваинг.

– А глиняные горшки? – спросил Эдгар. – Они имеют какое-то значение?

– Насколько мне известно, нет. Они освещают сцену, если лунного света оказывается недостаточно, и обеспечивают огнем тех, кто хочет прикурить. – Он рассмеялся.

– Каков сюжет спектакля?

– О, он может быть каким угодно. Существует много разновидностей пве. То, что мы увидим здесь, – это ахлу пве, то есть пве, которое финансировал богатый человек в честь религиозного праздника или поступления сына в монастырь. Обычно такие представления самые лучшие, потому что богач может пригласить лучших актеров. Кроме того, существуют пве, которые заказывают в складчину, кто-нибудь собирает взносы с соседей и платит устроителям пве; затем – а-йеин пве, танцевальное представление; кийгийн пве, бесплатное представление, которое устраивает актер или труппа с целью рекламы. И конечно же, йоктхе пве, марионетки, которое я обещаю показать вам сегодня ночью. Если вы еще не совсем запутались – пожалуйста, поправьте меня, если я буду делать ошибки, Ма Кхин Мио…

– У вас прекрасно получается, капитан.

– …есть еще зат пве, или истории из жизни, религиозные пьесы, которые представляют одну из историй из жизни Будды. Их столько, сколько воплощений было у Будды, пятьсот десять, хотя обычно разыгрываются лишь десять из них, так называемые Затгий Себве – спектакли о том, как Будда преодолел каждый из смертных грехов, именно это нам сегодня и покажут. Неми Зат – это пятая…

– Четвертая.

– Благодарю вас, Кхин Мио, четвертая Затгий Себве. Кхин Мио, может быть, вы объясните сюжет?

– Нет, капитан, мне очень нравится слушать, как вы рассказываете.

– Ладно, но тогда мне придется особенно внимательно следить за своими словами… Надеюсь, вам не скучно, мистер Дрейк?

– Нет, вовсе нет.

– Мы не задержимся здесь больше чем на час, а пве будет продолжаться до самого восхода. Для полного завершения пьесы может понадобиться дня четыре… В любом случае вам стоит узнать сюжет, всем остальным здесь он уже знаком, каждый раз повторяется одна и та же история. – Капитан помолчал, размышляя. – Эта рассказывает о принце Неми, одной из инкарнаций Будды, который был наследником старинной династии бирманских королей. В юности принц Неми был так благочестив, что духи решили пригласить его посетить небеса. Я с трудом могу представить благоговение, с которым принц Неми и его приближенные взирали на спускающуюся с неба колесницу, они пали пред ней ниц, дрожа от страха. Принц взошел на нее, и она исчезла, оставив за собой лишь луну. Колесница забрала Неми на небо, где живут наты – это бирманские народные духи, здесь даже правоверные буддисты верят, что они живут повсюду, – а затем в Нга-йе, подземный мир, где обитают змеи, которых называют нагами. Наконец он с неохотой вернулся в наш мир, чтобы поделиться с остальными рассказами о чудесах, которые видел. Финал вполне печален: в традиции королей было в старости, при приближении смерти, уходить из дома в пустыню, чтобы умереть в одиночестве. И точно так же в один из дней Неми, как и все его предки, отправился в горы и там скончался.

Наступила тишина. Эдгар видел, как танцовщицы упаковывают коробочки с танакха и оправляют свои тхамейн.

– Это, наверное, моя любимая история, – сказал Нэш-Бернэм. – Иногда мне кажется, что я люблю ее так потому, что вижу в ней себя самого, свой собственный опыт… Хотя, конечно, разница есть.

– И в чем же? – полюбопытствовал Эдгар.

– Когда я вернулся с небесных равнин и из Нга-йе, никто не поверил моему рассказу.

Ночь была жаркой, но Эдгар чувствовал, что его трясет. Люди вокруг притихли, как будто все они слушали капитана. Но тут одна из танцовщиц вышла на сцену.

Эдгара сразу же поразила ее красота, темные глаза, оттененные толстыми линиями танакха. Она была стройной и выглядела лет на четырнадцать; девушка замерла в центре пве-ваинг – в ожидании. Хотя Эдгар не заметил их поначалу, но теперь увидел группу музыкантов, расположившихся с другой стороны площадки пве: маленький ансамбль, состоявший из ударных, цимбал, трубы, какого-то бамбукового инструмента, который он не смог узнать, и струнного, такого же, как он видел в Рангуне, – он назывался саунг, сказала ему Кхин Мио, – у инструмента было двенадцать струн, натянутых на похожую на лодку деревянную основу. Музыканты заиграли, вначале приглушенно, подобно тихому скольжению в воду, пока не вступил человек с бамбуковым инструментом, и мелодия полилась над пве-ваинг.

– Боже мой, – прошептал Эдгар. – Какой звук.

– А-ах, – проговорил капитан Нэш-Бернэм. – Мне стоило догадаться, что вы меломан.