Настройщик

Клинки мелькали неуловимо, мерцая, как звездный свет, лязгнула сталь, и во вспышке света все снова зашевелились, было темно, но каким-то образом он смог увидеть, как напрягся палец высокого человека, и она, должно быть, это тоже увидела, потому что выстрелила первой, и высокий человек закричал и вцепился в руку, пистолет полетел на землю, остальные кинулись к пони и схватились за ружье, прежде чем она смогла разрядить второй ствол, дернули ее, и она не закричала, все, что он услышал, – тихий возглас удивления, раздавшийся, когда она упала на землю, один из нападавших вырвал ружье у нее из рук и направил его на юношу, а двое других навалились на нее, один держал ее за руки, другой рванул ее тхамейн, и тогда она закричала, в неверном свете он разглядел бледный промельк обнажившегося бедра, увидел, что цветок выпал из ее прически, увидел его чашелистики, и венчик, и тычинки, все еще припудренные пыльцой, позже он будет думать, не было ли это лишь игрой воображения, потому что стояла густая тьма. Но в тот момент он ни о чем не думал, он начал двигаться, выдрался из колючих зарослей, бросился к цветку и к пистолету, который лежал рядом с ним.

До тех пор, пока он не поднял пистолет дрожащей рукой, повторяя: отпустите ее отпустите ее отпустите ее, он думал, что никогда не сможет выстрелить.

На мгновение все снова замерло, и на этот раз первым дрогнул его палец.

Он очнулся, почувствовав прохладу мокрой ткани на лице. Он открыл глаза. Он все так же лежал на земле, но его голова покоилась на коленях Кхин Мио. Она аккуратно протирала его лицо тряпицей. Уголком глаза он мог видеть Нок Лека – тот стоял посреди поляны, опираясь на ружье.

– Что произошло?

– Вы нас спасли, – шепотом проговорила она.

– Я ничего не помню, я потерял сознание, я не… Я стрелял… в них… – Слова вырывались сбивчиво, неуверенно.

– Вы промахнулись.

– Я…

– Вы едва не убили пони. Он испугался и рванулся. Но этого оказалось достаточно.

Эдгар поднял на нее глаза. Каким-то образом, среди всего этого, она сумела вновь прикрепить к волосам цветок.

– Достаточно?

Она посмотрела на Нок Лека, который нервно оглядывал окружавший их лес.

– Я же говорила вам – один из лучших людей Энтони Кэррола.

– Куда они делись?

– Убежали. Дакоиты жестоки, но если им оказывают сопротивление, то могут оказаться трусами. Но нам нужно ехать. Они могут вернуться с подмогой, особенно учитывая, что они видели англичанина. Это может показаться им более выгодным, чем грабить крестьян.

Дакоиты. Эдгар вспомнил о людях на пароходе из Рангуна. Он чувствовал, как она проводит тканью по его лбу.

– В меня стреляли?

– Нет, я думаю, что вы упали после выстрела, потому что пострадали еще при падении с пони. Вы сказали, что упали в обморок? – Она пыталась изобразить сочувствие, но не могла подавить улыбки. Ее пальцы легли ему на лоб и остались там.

Нок Лек что-то сказал по-бирмански. Кхин Мио свернула кусок ткани.

– Мистер Дрейк, нужно ехать. Они могут возвратиться и привести других. Ваш пони вернулся. Вы сможете ехать верхом?

– Думаю, да.

Эдгар с трудом встал, все еще чувствуя прикосновение ее теплого бедра. Сделал несколько шагов. Понял, что дрожит, но не знал, вызвана ли эта дрожь страхом или последствиями падения. Он взобрался на своего пони. Впереди него Кхин Мио уже сидела в седле, держа на коленях ружье. Казалось, это странным образом успокаивает ее; блестящий ствол покоился на гладком шелке тхамейн. Нок Лек протянул Эдгару второе ружье, себе он оставил пистолет, сунув за пояс.

Свист. Пони двинулись в темноту.

Они ехали сквозь непроглядную ночь, вначале медленно спускаясь по крутому склону, потом среди пустых рисовых полей. Наконец, когда Эдгар уже был уверен, что этого не произойдет никогда, из-за гор прямо впереди начал разливаться солнечный свет. Они остановились, чтобы поспать, в крестьянской хижине, и когда Эдгар проснулся, было уже за полдень. Рядом мирно спала Кхин Мио. Волосы закрывали ей щеку. Он смотрел, как они слегка шевелятся от ее дыхания.

Он коснулся раны на лбу. В дневном свете засада казалась ночным кошмаром, и он тихонько поднялся, чтобы не разбудить Кхин Мио. Выйдя наружу, он присоединился к Нок Леку, который пил зеленый чай вместе с хозяином. Чай был горьким и горячим, и Эдгар чувствовал, как на лице выступает пот, холодивший кожу под легким ветерком. Из дома появилась Кхин Мио и направилась на задний двор, чтобы умыться. Вернулась она с влажными волосами и свеженакрашенным лицом.

Они поблагодарили крестьянина и опять сели на своих пони.