Научи меня мечтать!

Он еще раз взглянул на нее. Нет, она не могла знать координат. Откуда? Да и не соответствовала она образу…

Ей просто везло. Вот уже который раз за этот странный день.

Роберт всегда считал, что только в кино, которое он смотрел иногда в моменты редкого отдыха, недотепы-сыщики и полицейские в итоге схватывают всех преступников и обходят профессионалов. Только в кино совершенно «левые» люди, не имеющие понятия о технике и не имеющие никаких методов в работе, добиваются успеха. Особое раздражение у него вызывал киношный образ недотеп-ученых, которым удавалось совершать открытия и обходить серьезных конкурентов. Роберт всегда сочувствовал именно конкурентам.

И сейчас почувствовал себя именно на их месте. Вот ведь! Сколько сил он истратил на генератор, сколько провел в уме реакций, выбирая подходящие вещества… пришла она, разлила раствор стронция — и добилась играючи гораздо большего, чем он! Сейчас вот наобум нашла астероид.

Роберт никогда не верил в талисманы удачи, в любимцев Фортуны и прочую чушь, выдуманную неудачниками. А вот посидишь с такой, как Шерри, и не в такое поверишь. Может, и зря не верил. Может, стоит изучить удачливых людей?

Уделить этому феномену больше внимания?

А, может, все-таки существуют не удачливые люди, а именно удачливые дни для обычных людей, и сегодня такой как раз у Шерри?

— Скажи мне, ты всегда такая? — прямо спросил он у Шерри. Она удивленно взглянула на него, он помолчал секунду. Ему было немного досадно, но это почти неуловимое чувство быстро улетучилось. Роберт, как настоящий ученый, искренне радовался новым открытиям. Конечно, печально, что не он их совершил, ну так и что ж? — О результатах надо будет сообщить обязательно! Его даже могут назвать в твою честь, — тут только он вспомнил, что так и не узнал ее имени,[83] и вопросительно посмотрел на нее.

— Мое имя? Мое полное имя? — Шерри выглядела немного неуверенной. Первый раз за время их встречи. Кто бы знал! Ее испугали не реактивы и не астероиды, а собственное имя.

Ну не может же она его забыть, вот чудачка!

— Астероид Шерри звучит не очень солидно.

— Ну… нет, конечно у меня есть полное имя, — казалось, ей самой стало вдруг смешно. И почему-то неловко. — Просто оно мне не нравится. Оно очень глупо звучит. Я не люблю, когда меня так называют. Лучше просто Шерри. Я всем это говорю. Полные имена такие официальные… Но если уж вам так любопытно… — Шерри вздохнула и выпалила. — Шеррислава Джонсич.

Джулия не решилась ничего на это сказать.

— Ты, наверно, из Сербии? — спросил Роберт. После всех Шерриных удач хотелось ему уж очень проявить хоть как-нибудь и себя со своей эрудицией.

— Да, из Сербии, — улыбнулась Шерри.

— А когда я общался с местными жителями, у них акцент был другим… наверно, у тебя какой-то особый диалект? Ты откуда?

— Я… я недалеко от Трансильвании живу… Нет, это же Румыния… подожди, я знаю, что это Румыния, и что Трансильвания — это та часть Румынии, которая в центре[84]… не надо только так смотреть. Просто мы часто ездили в детстве в Трансильванию, вот я и привыкла так говорить, набралась сразу нескольких диалектов. А что, я плохо говорю по-английски?

— Да что ты! Прекрасно говоришь! У тебя и акцент-то почти не заметен. И ты что же, первый раз в Нью-Йорке?

— Никогда тут раньше не бывала.

— И прилетела совсем одна?

— Но я в первый же день познакомилась с Джулией, а сегодня с тобой! И есть еще люди в отеле, где я живу. Некоторые меня запомнили… я тут не одна.

— А сколько тебе лет?

— Девятнадцать.

— И всю жизнь до этого ты провела…

— У себя. Я первый раз за границей, если не считать Румынии.

Роберт испытал смешанные чувства. Он уже полжизни колесил по миру, в детстве еще они выезжали с Джулией по штатам. А Шерри всю жизнь провела в достаточно небольшой стране. Несомненно, Сербия прекрасна, но ему вдруг стало понятно ее желание увидеть остальной мир. Он почувствовал свою ответственность, тем более из всех людей она умудрилась заранее, еще до личного знакомства выбрать его в качестве проводника. Что именно, он не знал, но что-то в осознании этого факта — вдруг заметил! — даже доставляло ему удовольствие и ласкало гордость.[85] Теперь уж было как-то совсем неловко и даже неприятно облекать в более-менее вежливое сообщение основную мысль, которая преследовала его еще недавно: «Знаешь, смотрю, денег у твоего отца достаточно, найди себе хорошего туроператора и погляди свет. А у меня есть дела поважнее. Довиђења!»

Он не знал, что тут следует сказать, да ему и не пришлось ничего говорить. Она вдруг заметила, что эксперимент с детектором, кажется, закончен.

Так оно и было.

— Ну наконец-то! — Роберт достал блоки микросхем и аккуратно вставил их обратно в корпус.