Navsegda

одном: «Что он в ней нашел?»

ОКТЯБРЬ

Перед отъездом к Сьюзен я прошу на работе дать мне отпуск. Лайл говорит, что я

поспешила выйти на работу, отчего ему было не по себе, и я отвечаю, что прекрасно

116

понимаю его. Но потом он добавляет, что когда я буду готова, всегда могу вернуться на

свое место. Я благодарю его, уверенная, что так благотворно на него повлияла Нэнси.

За завтраком я встречаюсь с Анной и сообщаю ей, что поживу у Сьюзен.

— Что? — поражается она. — Я хотела, чтобы она вразумила тебя, а не забирала к

себе.

Разнервничавшись, она закидывает еду в рот и проглатывает ее, практически не

пережевывая.

— Я знаю. Спасибо, что позвонила ей. Думаю, мне и правда полезно будет

ненадолго уехать отсюда. Во всяком случае здесь начать жить заново у меня не

получается.

— Насколько ты уезжаешь? — Похоже, она готова расплакаться.

— Ненадолго. На пару-тройку недель. Я скоро вернусь, а ты можешь в любое время

меня навестить.

— Ты действительно считаешь, что тебе это поможет?

— Я хочу, чтобы мне это помогло. И это главное.

— Ладно. Хочешь, я присмотрю за твоим домом и буду забирать почту?

— Конечно.

— Хорошо.

Она не говорит этого, но я чувствую, что глубоко в душе она все же радуется, что я

уезжаю. Я измучила ее. Когда я наконец перестану жалеть себя, настанет время пожалеть

подругу, ведь ей со мной через столько пришлось пройти. Пусть и не скоро, но это время

настанет.

— Мне нравится Кевин, — говорю я.

— Хорошо. — Ясно, что она мне не верит.

— Нет, правда. Ты тогда просто ошарашила меня. Он мне на самом деле

понравился.

— Спасибо, — дипломатично отвечает подруга.

Вскоре мы расстаемся, я залезаю в машину, забитую чистой одеждой и туалетными

принадлежностями, набиваю в навигаторе мобильного нужный адрес, выезжаю с

парковки и направляюсь на юг.

Добравшись до места, с сумкой через плечо нажимаю на кнопку дверного звонка. Я

словно приехала сюда на одну ночевку. Почему-то сейчас дом не кажется мне пугающе

негостеприимным, и нет такого ощущения, что он поглотит меня, стоит мне переступить

через его порог.

Открыв дверь, Сьюзен распахивает для меня свои объятия. Она встречает меня с

искренней и глубокой радостью, что очень приятно — в последние недели мое

присутствие не особо радовало людей.

— Здравствуй! — говорит она.

— Здравствуйте, — застенчиво отвечаю я.

— Я распланировала весь наш вечер, — спешит обрадовать меня Сьюзен, хотя я

еще даже не вошла в дом. — Китайская еда, массаж на дому, «Стальные магнолии»24.

«Стальные магнолии»? Я удивленно смотрю на нее.

— У меня не было дочки, с которой я могла бы их посмотреть! — смущенно

улыбается Сьюзен.

Рассмеявшись, я опускаю сумку.

— Звучит заманчиво.

— Пойдем покажу тебе твою комнату.

— Боже. Такое ощущение, будто я в отеле, — говорю я.

— Я тут бесконечно приукрашиваю всё в те дни, когда на сердце совсем тяжело.

Сейчас почти все дни такие.

24 Стальные магнолии» — кинофильм режиссёра Герберта Росса, вышедший на экраны в 1989 году.

117

Ее откровенное признание поражает меня до глубины души. Мы всегда говорили

обо мне. Я даже не знаю, что сказать женщине, потерявшей и мужа, и сына.

— Теперь я здесь, с вами… — бодро говорю я. — И я могу… — Что? Что я в

действительности могу?

Сьюзен улыбается мне, но я вижу, что ее улыбка в любую секунду сменится

печалью. Чего не происходит. К ней снова возвращается радостное настроение.

— Давай я покажу тебе гостевую.

— Гостевую?

— Ты же не думала, что я позволю тебе спать в комнате Бена? — разворачивается

она ко мне.

— Вроде как так и думала.

— Я слишком много времени провела в ней за последние две недели, и скажу тебе

так: там лишь становится тяжелее.

Сьюзен больше не поддается эмоциям, решительно настроенная не акцентировать

внимание на плохом. Она ведет меня в шикарную комнату с белыми обоями, белым

покрывалом и белыми подушками. На столе стоят белые каллы, на прикроватной

тумбочке лежит коробка элитного бельгийского шоколада. Не знаю, новые ли здесь

подсвечники, но ими точно еще ни разу не пользовались. Пахнет хлопком и мылом.

Приятно пахнет. Эта спальня — просто потрясающая.

— Чересчур много белого? Прости. Я, наверное, перестаралась на радостях, что

наконец эту комнату обживут.

Я смеюсь.

— Тут очень красиво, спасибо.

На постели лежит халат. Заметив, что я увидела его, Сьюзен объясняет:

— Это для тебя. Мне хочется, чтобы ты чувствовала себя здесь свободно и

комфортно.

— Здорово. — Она обо всем подумала.

Я смотрю за ее спину в ванную и вижу сообщение Бена, написанное мылом на

зеркале. Сьюзен ловит мой взгляд.

— Я не смогла стереть его, когда он был жив, а теперь не смогу стереть и подавно.

Помню, как я пыталась найти это сообщение, когда была здесь в прошлый раз.

Помню, почему так и не нашла. И вот теперь оно прямо передо мной. Как будто не я его, а

оно само меня нашло. Какой же красивый почерк. Бен даже не представлял, что делает,