Не-доросли. Книга 3. Метель

– Батюшка?.. – голоса почти не было.

– Ваш батюшка умер, – терпеливо повторил Пален, в глазах которого росло недоумение. – Апоплексический удар. Теперь государь – вы.

Мгновенно вспомнились вчерашние слова Палена, сказанные сразу после обещания, что отец обязательно останется жив: «Помните, господа: чтобы полакомиться яичницей, надо прежде всего разбить яйца!».

Да ведь он же всё знал!

Он заранее всё знал!

А ты? – мгновенно возразил себе цесаревич. Ты – не знал?! Или – не хотел знать?

Потрясённый Александр обессилено опустился на кровать, кивком отпустил Петрушу (камер-лакей исчез за дверью) и в отчаянии замотал головой. Слёзы рванулись сами.

– Ты!!! – выкрикнул он Палену. – Вы, все! Вы меня кем сделали?! Отцеубийцей?! Вы, гвардия, царедворцы! Каста проклятая!

Он спрятал лицо в ладонях, на душе росло отчаяние. Отчаяние и страх.

– Souverain, assez d'enfantillages, va régner![2] – голос Палена хлестнул словно плетью, разом остановил слёзы.

Александр отнял руки от лица, досадливо тряхнул головой, сбрасывая слёзы с ресниц. Пересилил себя и встал.

Молча подставлял голову и руки, позволяя Петруше и Палену надеть на себя мундир и шляпу, молча шёл по коридору.

Молча вышел балкон, перевёл дыхание и поглядел по сторонам. Втянул сквозь зубы морозный ночной воздух, глянул по сторонам – слева синел лёд на Фонтанке, справа под осевшими уже снеговыми шапками горбились деревья в Летнем саду. Впрочем, ничего этого не было видно – ночь. Зато видно было иное – внизу, в пяти саженях – нестройная вооружённая толпа, взгляды – всполошённые, с надеждой, с испугом. Штыки примкнуты, на эполетах – снег, на усах – иней. Дымные огни факелов, пляшущие рваные тени на сугробах и мостовой.

Преображенцы и семёновцы.

На миг цесаревича пронзило острое чувство ненависти ко всем этим убийцам, которые и его тянут в своё кубло, возникло желание вызвать Конногвардейский полк и разогнать всю эту титулованную сволочь.

А ты сможешь? – гаденько шепнул кто-то из-за спины. – Они ж и тебя сейчас удавят, глазом не моргнув. А на престол… свято место пусто не бывает! Есть Костя, есть Николаша, он совсем мальчишка ещё! Что с Россией будет?!

Он выдохнул и сказал в эти ждущие лица:

– Государь Павел Петрович… – горло перехватило, но он справился. – Государь скончался от апоплексического удара. Я обещаю… обещаю править по всем заветам моей дорогой бабушки, Екатерины Алексеевны.

– Ура государю! – завопил кто-то среди солдат, едва дождавшись, пока Александр умолкнет.

– Ура! – подхватили остальные. – Виват!