Не дура

Я лежал в комнате и читал Майн Рида, когда вдруг до меня донесся какой-то странный, никогда не слышимый ранее звук. Я не понял, что это было, но меня заворожило и фантастическим образом привело в радостное волнение. Я не испытывал такого чувство до того дня. Звук повторялся еще и еще, и я наслаждался им необыкновенно. Никакой мелодии не было, просто отдельные ноты. Мне сорвало башку, как и герою моего романа. Я закрыл «Всадника без головы» и выбежал на улицу навстречу нотам, не понимая, что происходит. На асфальтированной площадке лежала пара обычных динамиков, вокруг колонок деловито крутились и о чем-то непонятном говорили несколько солдат. Один из них держал в руках, как я догадался электрическую гитару и периодически извлекал одиночные ноты. Мне показался тот звук божественным, и я дрожал от возбуждения и любопытства всякий раз, когда гитарист прикасался к струнам. Услышав впервые вживую звук электрогитары, я влюбился в него навсегда. Первая электрогитара, как первая женщина, которую я полюбил платонически: для пацана – все равно, что влюбиться в учительницу или в пионервожатую.

Из чего же сделаны женщины

Женщине необходимо внимание. Это ее кислород. Женщина начинает дышать, когда ее замечают. В кафе почти никого не было, видимо, час обеда уже миновал. Только одна девушка напротив меня. Довольно близко, я даже чувствовал ее присутствие, до этого слова оно казалось мне великолепным. Она поймала мое внимание, словно подруга невесты букет, вдохнула его аромат и вернулась к своему телефону. Из чего же сделаны женщины, рожденные так притягивать и способные так отталкивать?

Я видел, как на ее столе появилось горячее мясо ягненка в зеленых листьях салата. Запах жареного мяса заставил незнакомку облизнуться. Холодная сталь блеснула пальцами вилки и опасным ребром ножа в ее длинных руках. Она взяла соль, посолила. Потом добавила перца. Масло, а сверху горчицу постелила на ароматный хлеб. Откусила, закрыв от удовольствия глаза. Потом взяла с тарелки и прикусила веточку терпкого базилика. Соусом нежным нарисовала что-то на плоти. Как будто чье-то короткое имя. Отрезала небольшую часть и заправила в губы. Стеклянный глоток белого. И больше ни одного взгляда в мою сторону. Бог мой, из чего же она была создана, вылитая из эфира? Из чего они все созданы?

В этот момент в голове, как в прямом эфире я пересматривал свой небогатый печальный опыт.

– Ты чего расклеился, мужик? Не надо меня любить! Я знаю, к чему это приведет: ты перестанешь любить себя. Сильный, симпатичный, к тому же – препод. Мне, конечно, было приятно твое внимание, но я не та, что нужна тебе. Я с тобой мне совсем не нужна.

– Вот как?

– Ну да, меня грызло любопытство. Ничто не делает женщину такой доступной, как ее любопытство, – посмотрела она мне прямо в глаза. В этот момент поезд остановился. Одни вышли, другие вошли.

– Тебе часто признавались в любви? – спросил я Веронику, как только электричка тронулась.

– Часто.

– И что ты думаешь, когда говорят «Я тебя люблю».

– Слишком много слов. Помнишь наш первый поцелуй? Когда мы сомкнулись в одну розовую каплю, которая обещала стать дождем, а может даже ливнем. Так вот, она скатилась в пропасть, упала одеждой, нравами и засохла… Мы разные на вкус, – добавила после небольшой паузы.

– А если я на самом деле тебя люблю, Катерина?

– Есть такие слова, которые созданы, чтобы им не доверять. Будь с ними по осторожнее. Чтобы спать с тобой, мне они не нужны. Более того, они мне мешают. Они заводят чувства, которые лучше не беспокоить без повода. Я даже предполагаю, что у тебя есть жена и дети, и вроде бы все хорошо в вашей жизни, а тут появлюсь я с ворохом своих чувств. Оставь мне возможность быть самой собою. Влюбленность, и точка.

– Прошлая жизнь, как вредная привычка, – отвел я взгляд вниз и пустил его пастись среди чужих ног.

– Не бросить?

– Из всех вредных привычек я не способен бросить одну.

– Какую?

– Думать о тебе. Я постоянно думаю о тебе.

– Не надо постоянно думать обо мне, постоянство нас погубит. Зачем тебе это?

– В моей жизни есть все, только тебя не хватает.

– Но я же люблю тебя…

– Нет, Дима, нет! Я же тебе сказала, между нами все кончено, – выплеснула она на меня в сердцах.

– Но чем я не вышел?

– Самое странное то, что если я скажу «я тебя не люблю», ты будешь любить меня еще сильнее. Однако, с тех пор как мы развелись, я научилась говорить правду. Я люблю тебя по-прежнему. Только вот по-прежнему жить уже не хочу. Что ты так смотришь? Не надо меня оценивать, меня надо ценить, – сделала она два глотка красного.

– Если вам кажется, что надо что-то менять в этой жизни, то вам не кажется, – процитировал я задумчиво собственную мысль.

– Просто необходимо, – допила свое вино Света. – Ты помнишь, что такое параллельная связь в электричестве?

– Это когда одна лампочка перегорает, а второй хоть бы хны?

– Вот-вот… Наша связь напоминает такую же: горю я или гасну, тебе параллельно.

Я молчал, Лиза отрезала сочный кусок жаркого и заправила в губы, но одна капля бесцеремонно упала на ее белую юбку.