Не сказка о птице в неволе (СИ)

Шум снаружи стал чаще и громче: похоже, на Капитолий обрушились проливные дожди, гром повторялся несколько раз; но то, как порой дрожали стены моей камеры, вселило в меня призрачную, но такую желанную надежду – это не дождь. Снаружи идет война. И от того, кто победит, зависит, выживем ли мы все, удастся ли нам увидеть когда-нибудь бескрайнее небо над головой.

Не нахожу себе места: я бы многое отдал за глоток воды, хоть за маленькую каплю. Неожиданное решение предлагает Джоанна: она окрикивает меня и Китнисс, и, поддерживая друг друга, мы добираемся до стекла. Лысая девушка победно улыбается, показывая нам свою руку – на ее запястье красуется свежая почти круглая рана.

– Способ не загнуться раньше, чем мятежники доберутся до нас, – говорит она. – Кровь не вода, конечно, зато не сдохнешь!

– Это помогает от жажды? – с сомнением спрашиваю я.

Китнисс стоит рядом, неуверенно поглядывая на свои руки.

– Ну, моча помогает куда лучше, но это не для тебя и Сойки: вы у нас из нежного теста! – даже в темнице Джоанна не теряет свой боевой настрой.

Китнисс, вздохнув, возвращается к кровати, а я усаживаюсь рядом.

– Второй вариант не годится, – уверенно говорит Китнисс.

Я киваю, хотя… Отвергаю свои мысли: это крайняя мера, только когда другие варианты не помогут. Но я запомню – раз уж мы решили бороться до конца, то все средства подойдут, а пока…

Протягиваю Китнисс руку, тыльной стороной ладони вверх. Она поднимает на меня недоуменный взгляд.

– Прокуси, – объясняю я. – Если Джоанна говорит, что это поможет, надо попробовать.

– Пит, пить кровь это… не по-людски, – сопротивляется Китнисс.

– У тебя есть предложение получше? – настаиваю я.

Китнисс растеряна, но она, как и я, где-то на грани: еще чуть-чуть, и наши собственные тела откажутся подчиняться, покорившись подступившей слабости. Китнисс неуверенно сжимает своими пальцами мою руку — кисть и ближе к локтю – и наклоняется ртом к моему запястью. Она медлит, но все-таки прикусывает мою кожу. Чувствую острие ее зубов, они продавливают мою плоть, вгрызаясь в тело, и я уже жду, как вот-вот кожа лопнет… Но внезапно Китнисс прекращает.

Она отстранятся, вытирая ладошкой свои губы.

– Я не могу, Пит, – оправдывается она. – Я еще не хочу пить, честно-честно.

Мы оба знаем, что она врет. Но молчим.

Ложусь на спину, увлекая Китнисс за собой, и она разрешает мне обнять себя, ложась сбоку.

***

Я сплю, ослабшей рукой прижимая к себе Китнисс, когда замутненное сознание среди звуков, уже ставших привычными, выхватывает топот нескольких пар ног. Распахиваю глаза, обнаруживая, что Китнисс уже не спит.

Почти одновременно мы принимаем сидячее положение и успеваем как раз к тому времени, когда в центр зала забегают Антониус, Сэм и тот третий, который был с ними в прошлый раз. Их одежда мятая, и это разительно отличается от постоянно вычищенной идеально сидящей формы.

Там, наверху, точно идут бои. Вероятно, повстанцы напали на Капитолий. Только вот раз Люцифер и его ребята здесь, скорее всего, никому из пленников не светит встреча с мятежниками.

Мы умрем раньше, чем они сумеют нам помочь.

За считанные минуты Сэм и третий вытаскивают из камер безымянного и на этот раз во всю упирающуюся Энни. Парень упрашивает не причинять им боли, но его вопли внезапно обрываются, как и мольба Победительницы из Четвертого. Уверенным движением Сэм перерезает горло им обоим.

Побросав трупы друг на друга, троица направляется к дверям моей камеры.

Китнисс вскакивает на ноги, я тоже не медлю: снова пытаюсь закрыть ее своим телом, но Китнисс отходит.

– Встань за мной, – командую я.

– Нет, они снова изобьют тебя, – отказывается Китнисс, увеличивая расстояние между нами.

– Привет, голубки, – начинает Антониус, взглядом, полным ненависти, глядя прямо на меня. – Скучали?

Его товарищи не ждут приказа – уверенным шагом они надвигаются на меня, и я выставляю вперед руки, собираясь сражаться. Сэм замахивается, а мне удается увернуться, но, к сожалению, это дает мне всего секунду форы, потому что почти сразу третий припечатывает кулаком мне в нос, отчего я на мгновение теряюсь в пространстве. Чувствую, как крепкие руки хватают меня за предплечья и тащат к стене, рывком бросая на пол.

Пока я барахтаюсь, пытаясь не дать охране возможность заковать меня в цепи, вижу что Антониус стоит почти вплотную к Китнисс. Она напряжена и не сводит взгляда с его лица.

– Я скучал по тебе, куколка, – произносит он, касаясь ее волос. – А ты? Скучала по папочке?

Неожиданно он наматывает прядь ее темных волос себе на руку и дергает вперед. Китнисс пытается устоять на ногах, но все-таки валится на четвереньки.

– Вот такая ты мне нравишься больше, сучка у моих ног, – язвит он.

Я выкручиваю руки, стараюсь вырваться, но охранники явно сильнее. На моем правом запястье уже захлопнулись кандалы, и левую руку ждет та же участь.

– Убери от нее лапы! – кричу я, отвлекая внимание Люцифера на себя.

Мне это удается: он оборачивается, глядя мне в глаза.