Не срывай голубых гиацинтов

Лишь однажды Роберт и Александр оставили ее одну. Это был день научного съезда, который они не могли себе позволить пропустить, так сказать, по долгу службы.

Там, во время выступления скучнейшего профессора, между ними завязался разговор.

— Почему вы не хотите поведать о том, что случилось с Астрид во время цикла? Уж дело явно не в деликатности вопроса. Мы ученые.

— У нее возникли некоторые осложнения. Ничего интересного.

— И вы говорили не приезжать потому, что не было «ничего интересного»?

Александр умел ставить собеседника в тупик.

Роберт вздохнул и негромко заговорил:

— Во время первых трех дней цикла на теле Астрид появились шипы. Как мы знаем, это защитная реакция ее организма. Но на четвертый день все пропало: и шипы, и цветки. Тело было чисто, как у самого обыкновенного человека.

— Как так получилось?

— Не знаю… — Роберт солгал, но совесть, все же присутствовавшая в нем, скреблась о грудную клетку. — Послушай — если бы я сказал, что разобрался во всем, если бы сказал, что нашел лекарство… Как бы ты отреагировал?

— Само собой, я поздравил бы вас с открытием. А потом передал бы лекарство Астрид. Но я знаю, что вы окажетесь со мной не согласны.

— Конечно, — уж перед Александром он мог не скрывать своих мотивов. — Астрид уникальна. Ее природа уникальна. Я не позволю этому феномену кануть в лету.

— Вы поступили бы неправильно. Прежде всего мы люди, а не ученые. В нас должно быть сострадание.

— В этом случае сострадание будет равно глупости.

— Мы никогда не сойдемся с вами во мнении. Так к чему весь этот разговор?

«Мы никогда не сойдемся с вами во мнении».

Неужели Александр только что подтвердил риск потенциальной ссоры, после которой их пути разойдутся? Пока что это имело лишь предположительный характер, ведь Роберт добавил условное «бы» в контекст задаваемого вопроса, но с другой стороны лекарство в самом деле уже было найдено и ждало своего часа в столе. Ирония в том, что оно так и не дождется. Роберт не позволит, даже если Александр отвернется от него, даже если весь мир пойдет ему наперекор. Значит, так тому и быть. Очень часто успех пожинается в одиночестве и победитель празднует один.

Вечером, когда съезд завершился, Роберт подвез Александра до нужного ему места, а сам поехал домой. Астрид наверняка очень скучала и не знала, чем себя занять. В какой-то момент она пресытилась транслируемым по телевизору балетом и книгами и частенько либо валялась на кровати, либо наблюдала за тем, как Роберт работает в лаборатории.

Когда Роберт открывал дверь, то явно не ожидал услышать с кухни голоса. При чем это были знакомые ему голоса, неожиданно переплетенные в общую симфонию произносимых фраз.

Астрид сидела за столом напротив Клаудии. Они, словно самые лучшие подружки, улыбались и хихикали чему-то своему, девчачьему. Только вот Роберт не разделял всеобщее веселье. Он прервал их разговор, появившись словно из ниоткуда, и одним своим взглядом заставил всех побледнеть.

— Какого черта ты тут забыла? — первым делом он обратился к Клаудии.

Та быстро взяла себя в руки и улыбнулась.

— Я решила проведать вас, и Астрид любезно открыла мне дверь.

— Астрид, я выражался на неизвестном тебе языке, когда говорил не сметь открывать кому-либо дверь?

Это был уже второй раз, когда Астрид становилась причиной его гнева. Она болезненно поморщилась, словно морально не могла выносить такой тон.

— Мистер Эндрюс, простите… Но вы зря так — Клаудия замечательная, она просто пришла в гости.

— Когда змея решает прийти в гости, стоит ждать беды, — выплюнул Роберт.

— Роберт, я действительно пришла без какого-либо умысла. Я просто хотела поговорить. С вами обоими.

— Ты знаешь, где дверь.

Клаудия умела оскорбляться так, что потом за ней бегали все мужчины, принося свои извинения, но Роберт слишком хорошо знал этот трюк, поэтому не сказал ни слова, когда та взяла свою сумочку со стола и проследовала к коридору.

Взгляд Астрид увлажнился неподдельной пеленой печали. В отличие от Клаудии, она не умела притворяться, и в этот момент Роберт посчитал себя настоящей сволочью.

— Клаудия, — подумав о том, что он еще об этом пожалеет, Роберт окликнул свою бывшую жену. — Стой.

Благо, он не видел сквозь затылок, иначе бы скривился от ее победоносной улыбочки, которую она поспешила убрать, развернувшись.

Астрид наблюдала, задержав дыхание.

— Хорошо, — Роберт продолжил. — Можешь остаться. Ненадолго.

Он предполагал, зачем он пришла — явно не от великодушного намерения проведать их. Поэтому, когда Клаудия села обратно за стол, он решил разъяснить все сразу.

— Что конкретно тебя интересует?

К слову, если бы она узнала достаточно, то давно бы ушла. Значит, Астрид не распространялась относительно своей особенности, и все те хихиканья — лишь попытка Клаудии прощупать почву.

— Все, — ответила она уверенно. — Меня интересует все. Я уже достаточно увидела, поэтому нет смысла скрывать детали.

— Не знаю, огорчу тебя или нет, но природа данного феномена неизвестна.

— Стандартные анализы? — предположила она.