Не срывай голубых гиацинтов

Когда Роберт и Клай приходили в палату, Астрид лишь молчаливо выполняла все адресованные ей просьбы. Все остальное время она лежала к ним спиной. Они ни о чем ее не спрашивали, будто им нужно было только ее тело. На самом деле это было правдой в большей степени, особенно после предположении Клая о патологии. Он и Роберт, на правах ученых, подняли старые архивы в городской больнице и нашли медицинские карты родителей Астрид. Как выяснилось, ее отец — Сэмюэль — был болезным человеком, постоянно подхватывал всякие вирусы и тяжело их переносил, а мать — Патриша — подвергалась процедуре аборта еще до рождения Астрид. Роберт и Клай не знали, как и в какой степени это могло повлиять на Астрид, но брали во внимание и эти факты. Они поняли, что сделали все, что могли в рамках своих возможностей, и временно успокоились на том, что собранных данных достаточно для обнародования феномена, а там уж научное сообщество окажет большее влияние на дальнейшее развитие исследования.

На следующий день после финальных процедур Роберт забрал Астрид домой.

* * *

Шелковая белая блузка скользила вверх по тонким рукам, чтобы идеально сесть на небольшую грудь и сомкнуться сзади на шее, объятой небольшим серебряным кулоном в виде дельфина. Блузка должна была ощущаться как прохладный поцелуй осеннего ветерка несмотря на то, что весна уже вовсю заявляла о себе теплым солнцем и прорывающейся сквозь снега травой. Роберт не был уверен, как Астрид ощущает себя в новом наряде, но надеялся, что ей понравился этот подарок, выбранный Робертом специально для завтрашней конференции.

Он подошел к стоящей перед зеркалом Астрид и ловким движением пальцев застегнул блузку на пуговицу, потому что Астрид сложно было сделать это самой, учитывая, что та была сзади.

Теперь все было как надо. Хоть и без энтузиазма, но Астрид попросила остаться в своей любимой черной юбке и колготках. Сейчас, при первой репетиционной примерке, она выглядела глубоко опечаленной.

— Астрид, тебе разве не нравится? — спросил Роберт, задерживая руки на ее плечах немного дольше, чем полагалось.

Стойкая тишина образовалась между ними, прежде чем та ответила.

— Нравится, мистер Эндрюс.

— Тогда отлично, — Роберт отошел на два шага назад, чтобы еще раз посмотреть на собранный образ со стороны. — В этом ты войдешь в здание и зал конференций. Потом тебя отведут в комнату для персонала, где ты сможешь снять с себя одежду, чтобы остаться в нижнем белье. В таком виде ты должна будешь выйти на сцену.

С каждым его словом Астрид сникала все больше и больше. Роберт относил ее настроение к первому юношеско-максималистскому сопротивлению, которое тут же исчезнет, как только она поймет, во имя чего это все делается. Роберт всегда учил ее мыслить масштабно, и уроки не должны были пропасть даром.

В этот день, за сутки до конференции, Роберт все-таки самую малость нервничал. Он уже приготовил журнал наблюдений, даже выписал пошаговую формулу лекарства из старого журнала, точно зная, что с обнародованием феномена оно будет никому неинтересно. Кому нужно убивать такое чудо в человеке?

Если бы Александр не был настолько своенравным, он бы дожил до этого момента и понял, что Роберт во всем был прав. Общество должно узнать об Астрид. Иного варианта развития событий просто не дано. Еще недавно Роберт считал себя проигравшим, но теперь все резко поменялось, и он ощущал себя на высоте, хотя и ловил себя на мыслях волнения: вдруг что-то пойдет не так? вдруг после истории с якобы сворованными наработками его примут прохладно?

Роберт старался гнать подобные размышления. Нет, он — король ситуации, он несет научному сообществу то, чего не смог принести никто другой. Ему будут рукоплескать. Конечно, все это будет после удивленных взглядов, первостепенного неверия, какое логично ожидать, и прочих моментов сомнений. Это нормально. Всем потребуется время, чтобы поверить доказательствам, ведь Астрид — больше, чем просто явление.

Вечером Роберт и Астрид сидели в гостиной перед разожженным камином. Роберт пил некрепкий кофе, а Астрид продолжительно смотрела на огонь. Она не выказала ни желания поесть, ни желания попить чего-нибудь согревающего. Ее мысли увели ее слишком глубоко даже для самого обыкновенного разговора, но Роберт все же попытался:

— Завтра мир изменится. И все благодаря нам. Благодаря тебе.

На это Астрид не ответила ничего.

Зыбкое молчание повисло между ними. Только охваченные пламенем поленья потрескивали в камине, привнося в пространство свой шепчущий говор.

Наконец Астрид проронила:

— Я никогда не бывала на море.

Роберт напряг слух.

— Наверное там красиво, светло… Сказочно.

— Ну, я бы сказал, что там не всегда светло и сказочно, — ответил Роберт. — Смотря какое море и, в конце концов, какая погода. Но ты, конечно, хотела бы оказаться на настоящем курорте, — Роберт сделал такой вывод, и Астрид кивнула. — Я был на курортах много-много раз. Если хочешь, я отвезу тебя туда. Позже, разумеется.

— Правда? — ее голос был лишен ноток энтузиазма.

— Конечно.