Не срывай голубых гиацинтов

У Роберта имелось два состояния: состояние расслабленное и мягкое, когда он находился в домашней обстановке, и состояние сосредоточенное и даже хладнокровное, когда он приступал к работе. Именно поэтому, следом за Клаем, он вошел в палату Астрид с непроницаемым выражением лица. В нем что-то колыхнулось, забилось, но эти ощущения не продлились долго.

Астрид лежала на койке и созерцала пространство перед собой, пока не услышала звук открываемой двери. Момент, когда она увидела Роберта, можно было назвать судьбоносным и таящим в себе острожальные иглы разочарования. Астрид приподнялась на локтях, и глаза ее налились слезами радости.

— Мистер Эндрюс!..

«Вы здесь! Вы пришли за мной!», — безошибочно угадывалось в ее секундном ступоре, но, оказавшись рядом, Роберт лишь положил руку на ее плечо и слегка надавил.

— Не вставай, Астрид, — его голос был ровным и предельно спокойным.

Казалось, эти острожальные иглы вонзились в ее сердце в этот самый момент. Астрид, с которой мгновенно спала пелена немого счастья, осознала, что медицинский халат на Роберте был надет не просто так. Это осознание было болезненным, обескураживающим, внезапным. Уголки ее губ неминуемо опустились и она, пораженная, сдалась под напором укладывающей ее руки.

— Помимо прочего, я брал образец слез Астрид, — Роберт продолжил разговаривать с Клаем, будто Астрид здесь и не было. — Мое оборудование новое, но не новейшее, поэтому предлагаю изучить все анализы еще раз на вашем оборудовании. Нам понадобится несколько слез, еще одна пробирка крови и, скорее всего, моча.

— Как выяснилось ранее, Астрид — девушка строптивая. Надеюсь, вы сможете договориться с ней, когда я выйду.

— Да — оставьте нас одних, — Роберт кивнул.

Дверь за Клаем закрылась.

Роберт присел на край кровати.

— Астрид, мистер Клай рассказал мне, что ты оказывала сопротивление при попытке взять несколько образцов с твоей кожи, — он заговорил мягко, но эта мягкость, казалось, уже ничего не значила, а наоборот лишь усугубляла весь этот дурной сон, в который Астрид попала. — Нам нужно, чтобы ты шла с нами на контакт. От этого зависит успех исследования, которое изменит все. Ты понимаешь меня?

Губы Астрид сжались в тонкую линию — она вот-вот была готова зарыдать. Ее рот не извлек ни звука в ответ на речь Роберта, и Роберт, словно ослепленный поставленными перед ним задачами, увидел в этом молчании лишь упрямство.

— Очень надеюсь, что твое благоразумие преодолеет весь этот юношеский максимализм. Позже придут интерны, чтобы взять у тебя необходимые анализы, поэтому очень прошу тебя не проявлять агрессию. Понимаю, тебе может быть страшно и неприятно находиться здесь, но поверь — как только мы убедимся, что больше нет нужды держать тебя здесь, мы вернемся обратно домой — ты и я.

Астрид по-прежнему не отвечала. Она казалась безжизненной.

Само собой, Роберт больше не стал тратить драгоценное время на излишние уговоры и покинул палату. Крайний раз обсудив в Клаем план исследования и некоторые договоренности, он поехал домой. Речь, которую Роберт планировал произнести на конференции, не напишет себя сама.

Глава одиннадцатая

До федеральной научной конференции оставалось чуть меньше недели. Перед какими-либо значимыми событиями люди обычно испытывают волнение: им начинается казаться, что они запнуться в речи, неудачно пошутят, не достаточно покажут свою экспертность. Роберт же не волновался ни о чем. Вчера он наконец дописал свою речь и заодно подготовил теоретическую базу исследования, которую планировал поведать аудитории без гипотетических казусов наподобие неточности приводимых данных и сведений. Словом, он проделал работу на совесть.

Тем временем само исследование шло своим чередом — на удивление тихо и спокойно. После первого разговора с Робертом в стенах Центра Астрид перестала противиться всем процедурам. Она проходила через них второй раз и не оказывала сопротивления даже при учете этого факта. Повторные анализы все-таки не показали ничего нового, но лишний раз закрепили уже имеющиеся результаты. К тому же научный фотограф из Центра запечатлел их для показа на конференции в качестве доказательств, чтобы озвучиваемые изыскания не были голословными.

Копии Клай оставил для Центра, чтобы у Роберта тоже имелись свои снимки, которые он и будет использовать в качестве демонстрации. Конечно, Астрид была самым главным доказательством, но она не являла собой изображение, например, собственных нервных клеток в чистом виде.