Читаем Не забудь сказать спасибо. Лоскутная проза и не только полностью

Не забудь сказать спасибо. Лоскутная проза и не только

Вычислить курс звезды,И развести сады,И укротить тайфун —Всё может магия…

Мы с Таней прислушались повнимательней – а она поёт: “И укротить айфон…”!

Февраль 2015

* * *

Майка с Таней читали “Самую лучшую свадьбу” Дональдсон (в моём переводе). Там женятся два огородных пугала. Теперь Майка, когда пребывает в благостном расположении духа, предлагает Тане:

– Давай жениться!

Март 2015

* * *

Таня уехала на две недели домой, на Украину. Майка скучает ужасно и перечисляет всё, что она сделает, как только Таня появится снова:

– Я её обниму! Я её оближу! Я ей… свою болячку покажу!

Я Масяню очень понимаю. Нашей несравненной Танечке Тимошенко никакая Мэри Поппинс в подмётки не годится! Такого сочетания ума, доброты, врождённой деликатности и понимающей любви к детям я никогда в жизни не встречала и не встречу. Про музыкальное образование уже не говорю – спросите-ка у Мэри Поппинс что-нибудь про сольфеджио!

Каждый раз, когда приходится её называть няней (а где другой термин-то взять?), я внутренне морщусь. Если б не эта жизнь проклятая, полстраны превратившая в “заробитчан”, составила бы наша Танечка счастье многих поколений школьников. И одарённых, и просто любящих петь и слушать…

* * *

Майка с родителями гостит у Таты (моей сестры Таньки) в Кливленде. Татой, ещё детским прозвищем, её назвали специально для Масяни, когда в первый раз приехала, в полтора года. Потому что кругом одни Тани: и мама, и няня… Раньше Майка ещё и со мной Таньку путала: стоило ей вынуть контактные линзы и надеть очки, спрашивала: “А сейчас ты Маина?”

Но теперь она уже большая, и для неё выкатывают из гаража двухколёсный, хотя и с подпорками, велосипедик, из которого выросла Танькина дочка Сашенька. Майка робеет, и Тата, чтоб её вдохновить, обещает снять сей исторический момент на видео и послать Марине, “вот она удивится”. Майка тут же жмёт на педали и кричит:

– Снимай скорей! Марина ахнет в обморок!

* * *

Приснилось (!), что сочинила современный шлягер.

И его уже поёт-вопит какая-то певица. В куплете что-то вроде: а ты вот думал, что я потону, что не выплыву, а я – и припев:

Пе́ре-кредито-ва́лась!Пере-кредито-валась!Перетерпела малость,Пере-дозаняла…

Этакое сугубо материальное эхо “Non, rien de rien…”

Но откуда?!!

* * *

На даче, по дороге с детской площадки, почему-то затеяли с Майкой переводить “Row, row, row the boat…” – английскую песенку, которую она больше любит не в классическом, а в пародийном варианте, “с крокодилом”:

Row, row, row the boatGently down the stream…If you see a crocodile,Don’t forget to scream!

(тут разрешается визжать оглушительно).

Майка идею перевода стихов восприняла совершенно естественно. Да идея-то, кажется, ей и принадлежала – она какой-то подружке захотела спеть, “чтоб было понятно”. И абсолютно естественным показалось ей соблюдение при этом и ритма, и количества строк – те самые эквиритмичность и эквилинеарность. Со мной такое тоже было, только лет в двенадцать – тринадцать, а ей четыре.

Да, и она внесла-таки весомую лепту в наш совместный недолгий труд: исправила конечную рифму. Сначала мы пели:

Я на лодочке плывуТихо по ручью.Попадётся крокодил —Громко закричу.

А Майка предложила “зарычу”. Так действительно смешнее, и лучше рифмуется с “ручью”.

И она эти строчки запомнила и спустя месяц мне пропела – “прокрученное” в голове крепче помнится…

Лето 2015

* * *

Продолжает играть в рифмы, сегодня сочинила: “Кто там стучится? Это волчица?” (по-моему, здорово!).

Накалякав что-то на листке из альбома, примагничивает его к холодильнику – и мне, небрежно:

– Записку вот написала им. Чтоб не забыли, как их зовут.

На листочке – девочка, цветы, какие-то бусы и три крупных печатных слова: мама, папа, Майя.

* * *

Всё что угодно, лишь бы не спать. Уже книжка прочитана, картинки рассмотрены, голова на подушке, глаза прикрыты, я сижу рядом на кресле и громко, ритмично дышу (иногда помогает)… кажется, получилось… и тут приоткрывается шкодливый глаз – и голос, полный умилительной жажды знаний, напоминает:

– Мариночка! Любимая! А ведь мы так давно не занимались математикой!