Небесная канцелярия

– Я не от фонаря спрашиваю, мне надо мотивацию хорошо понимать. Так, твою писанину я забираю. К Сергеичу не суйся с этим, убьёт и разбираться не станет. Я сам пойду, уже представляю, как говорить. А ты сейчас прямо отсюда идёшь и снимаешь блокировку связи с Тиной. Постараемся уговорить её, уж не знаю как…

– Ты считаешь, я буду после всего этого с ней нормально работать?!

– Ещё как будешь. Мне на ваши взаимоотношения плевать с крыши канцелярии. И не переживай, мой проект давно Гарик в шрёдер спустил. Вы двое – последние, кто контактировал с Беллой напрямую. Тина пробовала сотворить реальность для этого идиотского желания. Ты прекрасно знаешь, как хорошо она работает. И рекомендую подумать, как её замотивировать, потому что я уверен, она нас всех первым делом на хрен пошлёт и правильно сделает.

Леонард затушил окурок и бросил в урну. Аврелий ушёл. Лео стоял, крепко задумавшись, руки в карманах, взгляд под ноги. Наконец он взлохматил ирокез, улыбнулся собственным мыслям, достал мобильный телефон и набрал номер.

– Христиан Сергеевич? Когда можно к вам зайти? Нет, назначьте мне отдельное время, пожалуйста. Я думаю, наш разговор затянется.

Тина

О чём она думала, когда шла на это заведомо невыполнимое задание? Хотела отстоять свою любовь или сделать так, чтобы стала возможна любовь ангела и человека? Или это было вовсе что-то своё, что-то сокровенное, необлекаемое в слова, потому что таких слов мир ещё не выдумал, не дорос, не созрел? Что-то из далёкого будущего или из того неизвестного мира, откуда она родом, где все всегда счастливы, где нет того, что ломает крылья ангелам, слишком похожим на людей и слишком далеко от них находящимся. На людей, которые, пытаясь отыскать истину в небесах, забывают о том, что она живёт в их собственных душах.

Её сердце не выдержало этого мира. Она вся была слишком для него: слишком красивая, слишком честная, слишком несбыточная. А может, она всё же сбылась? Отчаянно хотелось верить. Может, так и надо, через боль, через огонь, через вихрь шагнуть в невозможное, сгореть в пепел и из единой сохранившейся искры возродиться вновь? В другом мире, времени, измерении, чтобы уже там делать то, что должна. И так раз за разом. И языки этого пламени коснулись всех нас, опалили каждое сердце, которое хоть раз забилось чаще из-за неё. Кто знает, сколько нитей реальности она вот так запустила, скольких согрело это пламя, сколько его отблески ещё будут плясать в глазах всех, кто смотрел на неё, и ложиться мазками кисти влюблённого художника на полотна закатов на разбитой набережной, где никогда не кончается ремонт.

Может, в этом и заключалась её цель, её суть – опалить каждого, немного изменить, подтолкнуть. И сгореть. Наверное, нам этого уже никогда не узнать, оставалось только строить догадки.

– Она знала, – тихо сказала я. – Знала, что умрёт. И всё равно шла. Ради мира. Быть может, ради нас.

Аврелий пожал плечами. И вдруг меня осенило.

– Постой-ка…

Я спрыгнула с кровати, отыскала свою куртку и нашарила во внутреннем кармане маленький медальон. Этой весной я начала брать его с собой на задания в качестве талисмана. Протянула его Аврелию. Было видно, что он узнал медальон, – Белла часто его носила.

– Откуда он у тебя?

– Белла отдала мне перед тем, как идти на задание. Бери. Пусть он будет у тебя.

– Нет. Если бы она хотела, то отдала бы мне сама.

– Да? И что бы ты на тот момент с ним сделал? В окно выбросил?

Не найдясь с ответом, Аврелий взял медальон.

– Белла говорила: «Не узнаешь точно, что там, пока не придёт время открыть». Ты ведь знаешь… помнишь её. Иногда как выдаст что-нибудь, а ты ломай голову, что она имела в виду. С тех пор я несколько раз пробовала его открыть, но ничего не выходило.

Аврелий покрутил в руках безделушку.

– Сейчас проверим.

Он нажал на кнопку сбоку точно так же, как я безуспешно делала много раз. Сработал несложный механизм, и в руку Аврелия упала сложенная во много раз бумажка. Ангел усмехнулся:

– Кажется, время пришло.

Я видела, что Аврелий медлит, даже пальцы слегка подрагивали. Но, наконец, он аккуратно расправил бумажку и поднёс к шару – источнику света.

Я следила за выражением его лица. Казалось, Аврелий сейчас действительно спалит её взглядом.

– Твою мать… – прошептал он. – Как же просто! И какая несусветная глупость. На что только рассчитывала… как так можно.

Он передал мне бумажку, глаза так и сверкали, на скулах проступили алые пятна. Я нерешительно посмотрела на неё, собралась с духом и перевернула. Оказалось, это оторванная часть бланка задания. В графе «Подпись заказчика» стояла подпись самой Беллы, а в графе «Расшифровка» её изящным почерком были выведены слова: «Я хочу, чтобы все были счастливы».