Небесная канцелярия

– О-о-о, – протянул он, – какая красота. Так и сверкает. Возможно, горячности сверх меры, но это дело молодости… упрямства тоже хватает… Здоровая гордость на месте, вера… хм, хочу отметить, вам повезло, обычно к вашему возрасту веры становится вполовину меньше. Так-с, тревога, страх, одиночество… ну, порой без этого никуда. Опять же не вижу ничего критичного, всё в пределах нормы, справитесь. Сочувствие вижу, доброту… О, сколько любопытства, интереса и… доверия? – Мастер отложил пенсне и сцепил на животе руки с аккуратно подстриженными ногтями. – Молодой человек, у вас прекрасная, чуткая, идеально функционирующая, живая душа. Что же вы хотите в ней починить? Да, вы уж простите, что я вас человеком называю, знаете, к старости многие границы стираются, мне всё одно: что ангел, что человек.

– Уберите ненужное, – отрезал ангел. – В Ведомстве смерти всё это только мешает. Подкрутите мне работоспособность и энергию на максимум. И, главное, эмпатию отключите.

– А если работу сменить вздумаете?

– Что вы! – воскликнул ангел. – Знаете, сколько я к этому шёл?! Нет, исключено.

Мастер поцокал языком, покачал головой и снова поднёс к глазам пенсне, мурлыча что-то себе под нос.

– Так-так, давайте глянем ещё раз. Я даже не знаю… нет, какая же красота всё-таки. Хм-м… а это у нас что такое? Не может быть… любовь? – Мастер слегка подался вперёд. – Да, точно. Несколько неоформленная, впрочем, это неважно… ведь глубина, цвет, направление… Силы небесные, я впервые такое вижу!

– Чёрт побери, давайте я вам просто заплачу, и вы сделаете то, что я прошу! – Ангел инстинктивно закрылся крылом, хоть это и не имело смысла.

– Я попрошу не выражаться в моём кабинете, – строго произнёс часовщик. – Пришли, так будьте добры потерпеть. Я вот что вам скажу. Душу починить, хотя в вашем случае, скорее, изуродовать, – дело несложное. Вот обратно вернуть уже проблематично. Все инструменты у меня есть. – Он указал на дверцу встроенного в стену сейфа. – Вы давно не мальчик, а я вам не отец, чтобы отговаривать. Но знаете, на своём веку я повидал немало душ и хочу сказать, в вашей заключен колоссальный потенциал. Не ошибусь, если предположу, что на работе вас уже отмечали?

– Да. Вот на этой неделе Аристарх Игнатьевич на премию представил.

– А, Аристарх. Повезло вам с начальником, грамотный, хороший. Так вот, смотрите. Всё, чего вы добиваетесь, – заслуга вашей души. А она, повторюсь, у вас прекрасная. Я могу взяться за неё хоть сейчас, и да, вам сразу станет проще. Вот только вы станете обычным рядовым исполнителем, одним из многих.

– У нас такие и ценятся.

– Не скажите, не скажите. Знавал я Аристарха, с ним вполне можно общий язык найти. Ну да ладно. Если вы не знаете, как с этим справляться, сейчас, всё сделаем. Я вас понимаю, очень сложно начать использовать свой потенциал, внимательно изучить всё, что может пригодиться. Вы правы, такое не каждый потянет. Здесь нужно много работать, вкладываться в развитие. Ошибки будут неизбежны, что поделать. Мало кто осилит, это задача для профессионалов. Ох, что-то разболтался я, простите старика. Давайте приступим, а то поздно уже.

Мастер поднялся и направился к сейфу.

– Постойте.

Мастер остановился, пряча улыбку в седой бороде.

– Ладно, – сказал ангел. – Я ещё подумаю.

– Что ж, подумайте. А вот часы ваши и впрямь ждут не дождутся внимания. Ведь совсем механизм разболтался, даже со стороны видно.

– Да… тоже всё как-то времени не было в починку отдать.

– Эх, молодёжь, на всё-то у них времени нет. Давайте сюда свои часы. Давайте-давайте. Подождите немного, тут работы-то минут на пятнадцать.

В подземном переходе, освещённом тусклыми лампами, закрылись все торговые точки, кроме одной. За дверью с написанным на стекле графиком работы трещал старый радиоприёмник. Подпевая ему, седобородый мастер в выглаженной одежде и перемотанных изолентой очках сосредоточенно чинил песочные часы с чёрными кристаллами внутри.

Напротив мастера сидел молодой ангел смерти и вроде бы наблюдал за работой, но видно было, что думает он о чём-то своём.

Некоторое время спустя

– Вот и всё. – Мастер осторожно слез со стремянки и полюбовался выполненной работой.

Огромные напольные часы – раритет и гордость Кафе остановившихся часов – сверкали, как новые. Конечно, они, как и все остальные, не шли, но это не повод не следить за механизмом, ведь мало ли что.

– Спасибо, мастер, – поблагодарил бармен. – Садитесь, я сейчас принесу ваш любимый чай.

– О, будет чудесно.

Часовщик окинул внимательным взглядом стены, присмотрелся к одним часам, поправил другие. И заметил те, которых раньше здесь не было, – с чёрными кристаллами, в серебряной оправе, снабжённые особым механизмом, нехарактерным для других песочных часов. Мастер был одним из немногих, кто умел обращаться с подобным устройством.

– Ваш чай готов, мастер, – почтительно произнёс бармен.

– Благодарю. Скажи-ка, а давно у тебя этот экземпляр в коллекции?

Бармен прищурился, вспоминая.

– Этот? Месяца три назад, перед Новым годом появился. А что, узнаёте?