Небо молчаливое

К станции причалили на рассвете. Луи сам за штурвалом стоял, Фета выгнал, Эмму не позвал. Это они утром узнали, когда ведьма подскочила обеспокоенная, выскальзывая из объятий, из-под нагретого одеяла, натянула брюки, в ботинки запрыгнула, а потом долго чертыхалась, перешнуровывая.

– Я Фета к тебе позову.

Константин хотел пойти с ней, но Эмма шикнула, нет, ему не хотелось ссориться. Не сейчас. Кажется, что-то славное, верное наконец получило начало, а может и нет. Он горько хмыкнул в пустоту. Отвечать было некому. Стены кривились тихие. Поразительно, как быстро он прирос к этой каюте, к команде, к короблю, как долго Эмма к нему привыкает. Фет явился спустя четверть часа с чемоданчиком, такой мог быть у мультяшного доктора или у проституток. Но увы, ни к первому, ни ко вторым хмурый Фет не относился. Больше всего сегодня он походил на злую птицу, на ворону. Константину вспомнилась ни кстати аллея перед домом: орешники да каштаны, осенью глубокой сырой в голых кронах селись вороны, они швыряли орехи на плитку, чтобы те разбивались, а потом спускались и клевали, чёрные, серые. Он всегда проходил там с опаской, а после палкой их шугал.

– Ну как чувствуешь себя, герой? – Фет не то что бы издевался, но был очень близок к тому, а значит настроение у него приподнятое. Константин вздохнул, чувствовал он себя ровно так, как должен чувствовать себя помятый после стычки с очередными пиратами почти-беззубый недокапитан.

– Нормально, – отмахнулся он, растягивая губы в самодовольной ухмылке. Рот тот перекосило: и губы, и десны, и даже сами зубы припомнили вчерашний кулак и фетовы иголки. Ухмылка сползла на левый бок, придавая его лицу вид болезненный и жуткий.

– Вижу, – хмыкнул Фет. – Вот тебе лёд, – он показал Константину скрученную синюю перчатку с плотным шариком льда, резина натянулась и чпокнула, но не порвалась. – Есть платок или полотенце? – Фет придирчиво оглядел каюту, точно санинспектор. И Константину тут же захотелось подскочить, оправдаться и пообещать, что как только будет возможно, он сразу схватится за швабру. «Что за дурь?», – подумал он и остался лежать. Доктор тем временем с тихим: «можно?» приспособил вместо полотенца чистый носок и протянул Константину компресс. – Приложи к щеке. – Фет присел на край покрывала, умостил чемодан на колени, небольшой такой чемоданчик, шприцы с метровыми иглами туда не залезут. – Эмма сказала, спал.

– Спал, – подтвердил Константин.

Фет вытащил тонометр.

– Опухло? – поинтересовался тот без особого внутреннего содрогания. Бывало и хуже. Куда хуже бывало. А тут ещё может удастся сохранить зуб. С этими Вернскими злоключениями Константин чувствовал, что стал относиться к своей внешности да внешности других проще. Ни фотосессий, ни сладких девиц, которым хочется нравиться не только за деньги, за синее с розовым в длинном бокале…

– Завтра хуже будет, послезавтра пойдет на спад, – оборвал его размышления Фет. – Ты водку выпил?

– Эмма, – он и думал оправдываться, просто вылетело само собой. – Разве это выпил? – усмехнулся Константин. Бутылка на двести пятьдесят миллилитров опустела где-то на две трети. – Я б допил.

Фет возражать не стал ещё раз глянул на бутылку, осуждающе, но и бутылка ему не стала возражать.

– Хорошо. Точнее… – он запнулся, видимо хотел поругать Эмму, но передумал. – Тебе надо пить антибиотики. Пять дней. После еды.

– Так точно, – Константин снова попытался улыбнуться и снова пожалел об этом. – Надо поесть, – заключил он. – Ты завтракал?

Доктор неопределённо мотнул головой. У него сейчас смена в машинном? Или в рубке? Он поменялся с Луи или Эммой, чтобы прийти сюда? Или это Эмма поменялась с Луи, чтобы прийти к нему ночью…

– В буфете есть каша. Ешь мягкое и не горячее. Кофе нельзя.

– Хорошо, что я не Эмма, – усмехнулся Константин. Всё утро мысли так или иначе возвращались к ней, а она не возвращалась. Наверное, в рубке или в машинном, – Кстати, чья смена сейчас?

– Твоя, – усмехнулся Фет.

– У вас тут больничный бывает?

– Без оплаты. У нас всё без оплаты.

– Понял уже.

– Ладно, с тобой вроде всё нормально. Если хочешь – вставай, скоро станция.

III