Небо после бури

Армия Кровавого Сорокопута приближается к Землям Ожидания с северо-запада. Когда топот копыт становится оглушительным, и меня накрывает волна запахов лошадей и пота, Сорокопут поднимает руку, сжатую в кулак, и приказывает солдатам остановиться.

Какое-то время я слышу только свист ветра. Воины молчат, изучая друг друга. Да, среди людей Кровавого Сорокопута есть и Книжники. Но в основном армия состоит из Меченосцев, а Кочевникам слишком часто приходилось видеть, как их соплеменники гибнут от рук безжалостных воинов в серебряных масках.

Сорокопут спрыгивает с коня и подходит ко мне. Остатки моей магии позволяют мне проникнуть в ее душу, узнать, какие чувства живут в ее сердце. Любовь. Радость. Печаль. А когда она смотрит на Маму, я угадываю раскаяние и глубокое отвращение к себе.

У меня в ушах звучит предупреждение Маута: «Ты существуешь не ради живых. Ты существуешь не ради себя. Цель и смысл твоего существования – выполнять долг перед мертвыми до конца времен».

Но когда я вижу бесстрастное лицо Кровавого Сорокопута, покрытое давними шрамами, я думаю только о нашей дружбе. Она не просто Сорокопут, слуга Империи. Это Элен Аквилла. Воин. Боевой товарищ. Мы вместе убивали. Вместе выживали. Все эти бесконечные годы в Блэклифе мы каждый день спасали друг друга от смерти, безумия и одиночества.

Пока я ее не видел, мне было нетрудно игнорировать воспоминания, подаренные Каином. Но вот Кровавый Сорокопут стоит передо мной, и картины прошлого оживают перед моими глазами, стремительные и болезненные, как удары ее мечей.

– Привет тебе, Сорокопут.

– Привет тебе, Бану аль-Маут.

Мы смотрим друг на друга с опаской и недоверием, как два стервятника над трупом антилопы.

Потом Элен приподнимает бровь.

– Не хотел без меня начинать? – спрашивает она.

– Не совсем. Просто не хотелось выслушивать твое нытье по этому поводу.

Напряжение спадает, люди спешиваются, приветствуют друг друга. Лайя подбегает к Сорокопуту и обнимает ее.

– А где мой любимый тиран? – мягко спрашивает Лайя. Феи известили нас о гибели Ливии.

Сорокопут мрачнеет.

– Закариас находится в безопасном месте, – говорит она, – в обществе Таса, дядюшки Декса и отряда Масок. Я решила, что лучше не брать его с собой. – Под глазами у нее залегли тени. – Еще одна война. Это когда-нибудь кончится, Ловец Душ? Или таково будет наследство, которое я оставлю племяннику?

Мне нечего ей ответить, и Сорокопут отворачивается, чтобы приветствовать Дарина. Лайя находит в толпе Мусу, касается рукой лица рослого Книжника, нежно улыбается, вполголоса что-то ему говорит. Еще минуту назад я ничего не имел против этого человека, но внезапно его вид начинает меня раздражать. Лайя, заметив выражение моего лица, лукаво улыбается.

– Во имя неба, Ловец Душ, – шепчет она, когда Муса уходит. – Ты что, ревнуешь?

– А тебе хочется, чтобы я ревновал?

«Прекрати немедленно, – одергиваю я себя. – Ведешь себя как идиот». Но мое прежнее «я», которое с каждым днем обретает все больше уверенности, заставляет разумный внутренний голос замолчать.

– Вижу, ты ничуть не изменился. По-прежнему флиртуешь с девушками в самое неподходящее время. – Тяжелая рука ложится мне на плечо. Мой дед, Квин Витуриус, осматривает отряды Кочевников, выстроившихся у меня за спиной. Если бы надменным взглядом можно было убить, обе армии уже превратились бы в пыль. – По крайней мере, ты командуешь армией. Уверен, это у тебя неплохо получается. Это у нас в крови.

Встретив взгляд его серых глаз, точно таких же, как у меня, я уже подумываю уйти. Нас ждет неравная битва. И даже если мы победим, мне придется вернуться к призракам и снова забыть лица всех этих людей. Даже если я смогу убедить джиннов снова стать Ловцами Душ, Маут не освободит меня от обета. Во время нашего разговора в своем мире он недвусмысленно дал мне это понять.

Дед сжимает меня в могучих объятиях, и у меня трещат ребра.

– Я скучал по тебе, мой мальчик, – говорит он, и я обнимаю его в ответ. Есть что-то утешительное в объятиях одного из тех, немногих людей, кто выше и крупнее меня. Сильнее меня.

– Я тоже скучал по тебе, дед.

– Ладно. – Кровавый Сорокопут направляется в нашу сторону. Она только что разговаривала с Мамой и явно сражена тем, что услышала. Разумеется, она мгновенно берет себя в руки. – И как ты планируешь провести почти десять тысяч солдат, лошадей, повозки и прочее через вот это? – Она кивает на густые заросли.

– Пройти через лес – не проблема, – отвечаю я. – Проблемы начнутся, когда мы доберемся до места. – Я рассматриваю внушительный обоз Меченосцев. – Соль привезли?

– Дюжина повозок. Должна сказать, раздобыть ее было чертовски трудно.

– Отправь туда дополнительную охрану. Нам потребуется вся соль, до последней крупицы.

Через час мы подъезжаем к границе Земель Ожидания. При виде сплошной зеленой стены все разговоры стихают. Пространство между стволами заросло подлеском. Я понукаю испуганную лошадь и приказываю деревьям расступиться. Лес не желает подчиняться, но я настаиваю. «Маут. Эта армия необходима мне для достижения цели».