Неболочь

Я собираю залы размером с Пантеон…
Сидят: Дерсу Узала, знакомый фараон,
Джон Сильвер, Азазелло; и огоньки болот
Порхают оробело, и кот – не Бегемот —
Уставился в программку (не верь своим усам!),
Шерхан приводит самку, какую покусам;
Разносчики поп-корна, из хижин дядя Том
На Джерри непокорно взирает в метроном.
Как съеденные пешки, что в свите у ферзя,
Не гномы Белоснежки, а гоблины, скользя,
Забились на галёрку… Неярок рампы свет,
И бродят кривотолки, сходящие на нет.
Лафа теперь поэту: зал – торбою – набит.
«Карету мне, карету!» – за Золушкой кульбит —
Принц Гамлет. Начинаю… Все обратились в слух.
Как снег на Гималаях, обожествлён мой дух!
Двенадцать! Сидя в тыкве и семечки луща,
Я не могу привыкнуть к засилию клеща.
Сражён болезнью Лайма, я вывалился вон —
Мне троекратно лайкнул, под мухой, князь Гвидон.

Эстафета

Цветёт навстречу «скорый», черёмухой цветёт,
Вдоль старого забора и надписи «Учёт» —
На магазине сельском, где пусто, как в душе…
Мой друг живет под Вельском, на третьем этаже
Хрущёвки. Хрущ рейтузный, полвека – в женихах,
Он ходит в лес арбузный с корзиною в руках,
Он караулит эхо и собирает мёд…
И не к кому поехать мне от своих тенёт.
Я забираюсь в поезд, в привычливый плацкарт,
Молчат душа и совесть, как требовал Декарт.
С настойкой к проводнице настойчиво стучусь,
И разговор на спицах не вяжется, ни юсь…
«Алёнушка» (конфеты), поспешная лизня.
Как жезл эстафеты, ты передашь меня
Буфетчице вокзальной, та – рыночной вдове…
Просёлок инфернальный, и ветер в голове.
Краплёною колодой неугадальных карт
Сижу я у комода и выправляю фарт.
Не в фартуке – фортуна, в переднике вдова
Мне задевает струны, звенящие едва.
Душа уже не ропщет от прошлого потерь…
Записка: «Если бросишь – ключ положи под дверь».

Оболочь

Засушливые руки июльского дождя…
Умру! Умру от скуки, немного погодя.
Куда пойти? Плащ деда мне, мелкому, велик.
Я скромно пообедал, уселся среди книг…
Пиратские пиастры, облитые вином,
Краснеют, словно астры на клумбе под окном.
Болтаются вороны на реях-проводах,
У абордажных клёнов свет месяца в зубах.
Надеялся напрасно: вновь парусина туч
И морось, словно масло, грозы скрипичный ключ.
Майнридствуют мароны (меня не выдают!),
Осины-макароны и пенной лужи брют.
Серёжа дочитался до ручки. Входит мать —
Я сплю (подушке – взбучка, и в пёрышках кровать).

Поминки