Люби меня, люби, пока я есть —покуда в тихом небе звёзд не счесть,покуда сердце не отполыхало,покуда я, держа баланс, стою,покуда поражение в боюне шлёт за мной валькирий из Валхаллы.Люби меня, пока я не погас,вплети меня в рассказ, в былинный сказ,в движенья рук, в сердечные движенья,в душевный и другим не зримый пыл,чтоб был тот факт, что я на свете был,непроницаем для опроверженья.Небытие, лавины снежной ком,всё слижет, как корова языком,размоет очертания предметов…Но кто его поймёт: в потоке летна семь пришедших из пословиц бед,возможно, мы отыщем семь ответов.Нам друг от друга незачем скрывать,что быть тому, чему не миновать.Но даже если обмелеют строчки,и инеем укроет провода —люби меня. Возможно, что тогдаи смерть, вздохнув, попросит об отсрочке.
Комедия
Всё закончилось. Се ля ви…Есть твоё, есть моё. Нет нашего.Всепогодный костюм любвибудет кто-то другой разнашивать.Все свои — за грядой кулис.Против Крамеров — только Крамеры.Словно выкачан воздух изнам назначенной барокамеры.Одиночество. Ночь без снабьёт по темени, словно палица.Память прежде была нужна.Ну, а нынче нужней беспамятство.Под ногами дрожит земля;спят игрушки и спит масс-медиа…Вот такая финита лячеловеческая комедия.
Синема
Стам
От хлещущего ветра за окномгрустней глаза. И хмурый метрономпоклоны отбивает ночи чёрной…Мне так хотелось принимать всерьёзвсю эту жизнь, весь этот мотокросспо местности, вконец пересечённой —увы. И попугаем на плечесидит смешок. Всё ближе Время Чпо воле непреложного закона.Но даже при отсутствии веснывсе времена практически равны,включая время Йоко. В смысле, О́но.Хоть сердце увядает по краям,храни в себе свой смех, Омар Хайям,он для тебя — Kастальский ключ нетленный.Ведь только им ты жизнь в себе возжёг,и только он — недлинный твой стежокна выцветшей материи Вселенной.И думаю порой, пока живой,что, может, смерти нет как таковой.Она — извив невидимой дороги;а я, исчезнув Здесь, возникну Там,и кто-то свыше тихо скажет: «Ста-ам!»1,насмешливо растягивая слоги.